— В бою на мечах выявляется три основных этапа — завязка, ход боя и окончание. Окончание всегда связано с победой над противником, либо с выходом из боя без потерь или с минимальными потерями. Но об этом мы говорили с вами и ранее, однако повторение наше всё. Итак, все взяли учебные катаны и встали в ряд.
Студенты подчинились требованию, тем более многие уже были с оружием.
— Итак! Для начала вам необходимо правильно взять катану. Держат ее двумя руками, правая находится рядом с цубой — это…
— Это эфес оружия, — ответила Риоко.
— Верно, левая рука находится на касире — головка рукояти, — Токугава услышал, как многие студенты взяли катаны. — Виктория, правую руку поднимите выше к цубе. Оливер, одной рукой вы с катаной не справитесь.
Оливер, который все это время пытался делать выпады одной рукой потупил взгляд и взял катану второй рукой.
— Итак, далее. Держим катану только нижними пальцами, верхние слегка разогнуты, при этом большой и указательный всегда напротив друг друга, — Токугава продемонстрировал свои слова. — Между кистями должно быть расстояние минимум три пальца! Если длина рукоятки позволяет, то расстояние может быть с кулак. Держим катану сильно, но не жестко! она должна ходить у вас в руках.
Послышался звонок. Студенты недовольно вздохнули. Уроки Токугавы были одними из тех, которые не прогуливал никто не из-за того, что преподаватель суровый или ставит двойки, а из-за того, что они интересны и, что более ценно, могли помочь в будущем.
— Я определенно хочу заниматься с ним и дальше, может я когда-нибудь стану таким же мастером и буду преподавать, — мечтательно сказала Риоко, когда она и друзья выходили с урока.
— Ой ли? — с сомнением проговорил Хидеки. — Да ты уже на первом уроке зарубишь половину студентов, с твоим-то характером.
Ребята засмеялись, а японка сделала вид, что не услышала брата и продолжила рассказывать о плюсах самообороны.
Занятия закончились слишком быстро. Виктория шла по коридору и думала, что всё слишком спокойно. Родители прислали письмо с вестью о том, что у них все в порядке и сейчас они разбираются с проблемами в совете старейшин. Однако фраза «всё порядке» была написана больше для успокоения дочери.
В магическом мире, разумеется, были распространены газеты, из которых стало известно, что консерваторы постепенно захватывали власть, многие нейтралы и магическая полиция становится на их сторону. Уж слишком красноречивы были последователи Распутина. Слово Изабеллы еще имело ценность, однако сам Распутин всё больше приукрашал свои рассказы в необходимости сокрытия мира и выкачки магических способностей у людей прошлого. Подкрепляла он это все примерами из «своей практики», как он назвал директорство в Университете и своей школе. Ряд неудачных дипломатических попыток демократов разобраться со сложившейся ситуацией, вызвал недовольный ропот.
Положение в мире магов становилось хуже и хуже. Защита островов страдала. В обычное время, они всегда были скрыты от глаз, однако, если Гильдия наемников находилась в океане и ее сложно было заметить, то Китеж видело все больше и больше простых людей. Газеты простых людей пестрили заголовками о неизвестном городе посреди реки. Положение демократов становилось с каждым днем все более шатким.
* * *
Виктория шла по коридору. «В нашем месте» означало только одно — комнату, в которой начались странные отношения Хидеки и Тори. Правда отношениями это было сложно назвать.
— Тори, — знакомый голос полоснул девушку по сердцу.
— Дженсен, — Виктория смело посмотрела в глаза своему бывшему другу.
— Я хотел сказать, что сочувствую тебе из-за всей ситуации, — произнес Джен.
Девушка старалась делать вид, что ей, в принципе всё равно.
— Спасибо. Больше ничего не нужно? — участливо спросила она. — Я на свидание опаздываю.
— О, ты быстро отошла от нашего расставания, — нагло ответил ей Дженсен. — Передавай привет Хидеки.
— Что? — Виктория вспылила. — Ты и правда считаешь, что я должна страдать по тебе? Да, мы с тобой долго были вместе, да только это не изменит того факта, что, когда ты мне был нужен, тебя не было рядом. Когда меня вытащили из пещеры, когда был суд. Где ты был? Где?
Дженсен смотрел на Викторию без тени каких-либо чувств.
— Что с тобой случилось, Джен? Я спрашиваю у тебя это, наверное, раз в сотый, и никак не могу добиться ответа, — Тори посмотрела ему в глаза. — Я тебя не узнаю. Ты прекратил общаться с ребятами. Оливер и Джон точно по тебе скучают, хоть и не показывают этого. И Хидеки скучает. Чтобы ты не говорил про него, но вы были друзьями.
Парень, выслушав это всё, развернулся и просто ушел, будто именно такие слова он и хотел услышать. А вот Виктория вдруг поняла, что с этой ситуацией последняя капля чувств просто испарилась.
Рыжая грустно улыбнулась уголком губ и направилась в сторону комнаты, где ее ждал Хидеки. Дорога заняла еще минут десять. И вот девушка стоит возле знакомой двери. Сейчас она ее откроет. Вот прямо сейчас. Тори замялась. А нужно ли ей открывать эту дверь? Девушка глубоко вздохнула и продолжала смотреть на дверь. Что сейчас говорить? А что потом будет?
— Так, Виктория, собирай всю волю в кулак и заходи, — проговорила она сама себе. Для придания уверенности, девушка распустила хвост, рыжие волосы легкой волной упали на плечи.
Тори взялась за ручку и толкнула дверь. Мягкий, пушистый ковер и камин, все было таким же. На кресле, спиной сидел Хидеки. Было заметно, что он волнуется. Девушка покашляла, желая привлечь внимание парня. Последний вздрогнул, поднялся и повернулся к Виктории. «Он выше меня на целую голову, почему я этого не замечала», — вдруг подумалось ей.
— Я боялся, что ты не придешь, — сказал парень.
— Ну я не собиралась, я ведь не обещала, — весело начала Виктория, а увидев огорченный взгляд Хидеки, продолжила. — Я шучу, я хотела прийти. Тем более, я чувствую, что привязалась к тебе.
— Мне казалось ты не хочешь ко мне привязываться.
— Я и не хотела, — прямо сказала Тори. — Я страдала и переболевала по другому человеку. Ты его прекрасно знаешь. А сейчас все по-другому.
— Почему? Это из-за того, что мы…
— Нет, не из-за этого, — перебила Виктория Хидеки. — Не только из-за этого. Просто ты всегда рядом со мной был. Всегда. И сейчас я решила открыть тебе свое сердце, дать волю чувствам. И я понимаю, что не зря. Мне это нравится, — Тори посмотрела на Хидеки. — Почему ты молчишь?
Парень пожал плечами.
— Ну отреагируй как-то на мои слова. Я всегда с тобой честна. И буду требовать от тебя того же, иначе ничего не выйдет. Что ты чувствуешь?
— Что я чувствую? — Хидеки счастливо улыбнулся. — Я чувствую родного человека в тебе, без которого не понимаю, как раньше жил. И то, что люблю тебя.
Виктория счастливо улыбнулась. О неприятной стычке с Дженом она уже не думала. В камине трещали поленья, а Тори и Хидеки сидели в обнимку на белом пушистом ковре и обсуждали все: начиная с лекций и заканчивая спорами о черных дырах и теориях заговора. И не заметили, как уснули.
* * *
В комнате Виктории и Риоко сидела обеспокоенная Рогнеда. Сегодня было слушание Лады. Распутин с самого утра пришел за девушкой и увел ее. Руки Рогнеды тряслись.
— Ее же могут признать виновной и отправить на корм мантикоре, — дрожащим голосом проговорила она.
— Если это проклятие, то не признают, — уверенно сказала Виктория. Еще вчера, по просьбе Джона, она отправила письмо родителям с просьбой сразу же сообщить результаты слушания.
Выходной день не задался с самого утра. В пять утра по всему острову разнесся жуткий звук грома, затем сверкнуло с такой силой, что стало больно глазам. Виктория и Риоко испуганно забрались в одну кровать и тряслись от страха. Такого еще никогда не было. Затем пришла Рогнеда, на которой лица не было. А через полчаса зашла Ольга Викторовна и сообщила, что Хатиже не стало лучше. Наоборот, показатели ухудшились.
— Есть вероятность того, что она умрет. Врачи дали ей три месяца. Если по их истечению она не очнется, то не очнется никогда.
После профессора Рагунштейн, в комнату пришли Джон, Оливер и Хидеки. Стрелка на часах предательски медленно двигалась. Слушание началось в десять, а маленькая стрелка показывала два часа дня. Никто из ребят ни разу не вышел из комнаты. Все сидели в полном молчании, ожидая послание от родителей Виктории. Прошел еще один час.