— А она будет жить? — удивилась Виктория. — Не исчезнет?
— Нет. Она ведь родилась без магических способностей, — со смесью грусти и радости сказала Агата.
Виктория очень долго разговаривала с родителями. Они рассказывали ей о новостях в совете. Консерваторы и нейтралы окончательно осознали сложность ситуации с магией, когда в каждой группировке погибли маги. Изабелла потеряла одного сына, а у Бастьена, главы полиции, исчезла половина состава. После этих событий Изабелла поставила вопрос об открытии мира.
— Из-за закрытия мира, нам совсем плохо становится. Да только если его вновь открыть, нельзя гарантировать, что это будет решением задачи, — подытожил Виктор. — В срочном порядке необходимо организовать несколько прыжков и вложить в них все наши силы. Найти выдающихся людей, которые погибли и прыгнуть за день-два до их гибели.
— И выкачать всю магию, — грустно продолжила Агата. — К сожалению, в этом плане покойный Распутин оказался прав. С магией совсем беда.
— Как всю? Но, а если этот человек жил бы долго? — удивилась Виктория.
— К сожалению, для спасения нашего мира, придется чем-то пожертвовать. Да и все серьезные решения требуют жертв, — продолжила Агата.
Женщина еще продолжала что-то говорить, как совершенно неожиданно в комнату ворвались Джон и Рогнеда.
— Виктория! Что-то происходит с Риоко, она стала вести себя неадекватно! — прокричал Джон. — Ох, профессор Грей, профессор Грей! Вы не представляете, как вы вовремя!
— Что с Риоко? — обеспокоенно спросила Виктория.
— Не знаю, мы сидели на завтраке, и она вдруг захохотала громко и взяла в руку нож. Спросила у Хидеки, как он хочет умереть, тот сначала не понял вопроса или подумал, что она шутит и потянулся за чем-то на столе, но Риоко полоснула его по руке. Он вскрикнул! Все, кто это видел, закричали и убежали, а Риоко осталась в зале. Хидеки и Дженсен пытаются ее успокоить, а мы за тобой прибежали!
— А Оливер?
— Он за директором побежал!
Родители Виктории переглянулись и быстро направились в сторону основного зала. Тори направилась было к выходу, но услышала шепот, который доносился из шкатулки. Рыжая сначала решила не обращать внимания, но не смогла противостоять зову, подошла к шкатулке, открыла ее и, взяв покоящийся там шарик, положила в нагрудный карман своей красно-черной рубашки. Девушка быстро побежала за родителями.
Когда они появились в зале, Хидеки был без сознания, а на его лице было несколько порезов. Риоко внушала ужас, ее пепельные волосы были растрёпанными, а лицо в кровавых каплях. Сзади к ней подходил Дженсен, который тоже пострадал.
— Риоко! — закричала Виктория.
Японка резко обернулась и, заметив подругу, улыбнулась. У Тори мороз прошел по коже. Нож в руке был окровавлен.
— Prohibere[1], - воскликнул Виктор, вытягивая руку вперед. Голубая искра, появившаяся в локте, промчалась по руке и оторвавшись от ладони, понеслась к Риоко. Вспышка света, японка замерла на месте.
— Уводите Хидеки и Дженсена, — проговорила Виктория Джону и Рогнеде.
Ребята кивнули и быстро подбежали к пострадавшим.
— Ему помогайте! — крикнул Дженсен. — Я в порядке!
И пока Рогнеда и Джон выносили Хидеки, Дженсен подошел к Виктории.
— Прости меня, — сказал он. — Это всё Станислава. Она во всем виновата.
— В чем? О чем ты говоришь? — не поняла Виктория.
— О черт, — проговорил Виктор.
Все обернулись. Риоко широко улыбнулась и, подняв руку с ножом, двинулась в сторону Виктории. Теперь Агата вытянула руку вперед.
— Prohibere! — крикнула женщина, но ничего не случилась. — Нет, я не чувствую магию.
Виктор направился к Риоко и попытался схватить ее за руку, в которой девушка держала нож. Ему на помощь побежала Агата, которая схватила девушку за вторую руку.
— Не дай им тебя остановить! — проговорил неизвестный голос.
— Frigidus in aeternum[2], - зашипела Риоко.
Яркая вспышка света ослепила всех. Прошло полминуты, прежде чем, Виктория и Дженсен смогли рассмотреть, что произошло.
— Нет! — закричала рыжая.
Виктор и Агата застыли на месте, явно осознавая, что случилось. В их глазах читался страх, но как бы они не старались, у них не получалось двигаться. А Риоко после этого спокойно продолжила движение.
— Риоко! Очнись! — по щекам Тори текли слезы. Она не могла смотреть на подругу, которая вот-вот совершит ошибку, которая… убьет ее.
А японка все продолжала двигаться вперед. Виктория и Дженсен попытались произнести то же заклинание, что и Виктор, но магия не слушалась. Дженсен потянул Тори в сторону выхода, но девушка не могла двигаться.
— Если ты уйдешь, то умрут твои родители! — вновь послышался неизвестный голос
— Кто ты? — в истерике закричала Тори.
— Убей её.
Риоко шла к Виктории. Счет пошел на секунды. Дженсен же встал перед девушкой.
— Беги, дурак! — прошептала Тори. — Не надо меня спасать!
— Я не могу иначе, только так я могу извиниться перед тобой, — парень повернулся к подруге. — Прости меня, за мое отношение к тебе, ты для меня всегда была первой. Даже, если я не умело это показывал.
— Я прощаю, прощаю, только уходи! Не делай этого! — Виктория рыдала.
— Спасибо, — произнес Дженсен и улыбнулся.
Парень повернулся лицом к Риоко и посмотрел на нее, но именно в ту секунду, как он повернулся, японка вонзила нож прямо в сердце и повернула лезвие, а затем резко вытащила, обрызгав его кровью свою футболку. Джен захрипел, изо рта стала капать кровь. Звук от падения его тела пронесся по всему залу.
Для Виктории время остановилось. Она слышала, как пульсирует вена в виске.
[1] С лат. «остановись».
[2] С лат. «Застынь навсегда»
Глава 10
Тори уставилась на окровавленное лицо Дженсена, смотрящее на нее мёртвым взглядом, и не могла двинуться. Рядом с трупом парня стояла с дикой улыбкой Риоко. С ножа капала кровь Джена. Недалеко стояли родители под заклятием оцепенения. Виктория пыталась понять, что ей делать дальше, как поступить правильно, пожертвовать собой, попытавшись вырубить свою подругу или вымотать ее, подождав, пока заклятие оцепенения спадет с родителей.
— А теперь девчонка, — проговорил невидимый женский голос.
Виктория напряглась, она могла поклясться, чем угодно, что уже где-то его слышала. Японка направилась к подруге.
— Риоко, прошу тебя, пожалуйста! — проговорила она. — Прекрати! Это же я.
Но японка не слышала. На лице оставалась лишь дикая улыбка, а в потухших глазах кромешная тьма. Она шла на Тори с поднятым ножом. Шла медленно, будто кто-то играет с Викторией, как кошка с мышкой. Девушка почувствовала, что в ее руке что-то появилось. В этот момент оцепенение у Виктора и Агаты начинало проходить. Мужчина почувствовал, что его голосовые связки вернулись. Минуту погодя, Виктор и Агата смогли двигать руками.
— Тори! — крикнул девочке отец.
Девушка прикинула, как обежать свою подругу с минимальным уроном как для себя, так и для нее. В конце концов Тори плюнула на оценку расстояния и резко обогнула подходящую Риоко слева, но не немного не рассчитала. Японка умудрилась оставить на руке подруги порез.
Оцепенение у родителей уже прошло, и теперь Виктор поднимал свою жену, которая потеряла равновесие, после заклинания. Риоко в это время замерла на месте и кивала, словно кого-то слушая. Рыжая посмотрела на свою ладонь. Там лежал тот самый черный шарик, который она забрала из своей шкатулки сегодняшним утром. Запоздало девушка поняла на что он похож: жутко напоминающий портал, с помощью которого перемещались студенты УСОМа.
— Этот тот самый шарик, который хотел получить Распутин? — спросил Виктор. Тори кивнула. — Он похож на портал! Можно попробовать наложить заклинание запрета перемещения, чтобы Риоко осталась здесь и не навредила никому из оставшихся студентов. Тори, повторяй за нами!
— Te in caveam, — четко проговорили Агата и Виктор Грей, смотря прямо на Риоко, которая уже направлялась к ним.
— Te in caveam, — повторила Виктория, наблюдая за своей подругой.
Три голоса сплелись в один. Неожиданно для Тори, проходы и окна общего зала закрылись зеленой решеткой.
— Виктория, милая, нам надо попробовать, — Агата указала взглядом на шарик, лежащий на руке дочери. — Вдруг это и впрямь портал, который поможет нам. Мы сможем вызвать подмогу.
— Я не понимаю, почему она такая сильная? — проговорил Виктор, наблюдая за Риоко. — Но хорошо, что у контролирующего ее человека не так много сил, чтобы заставить быстро двигаться.