Но, возможно, из-за того, что я соображала сейчас несколько однобоко, все еще под впечатлением от встречи с семейством Сантарриев в полном составе...
Почему именно сегодня, именно в этот день, а не раньше, Рорра пропала? Ведь о том, что совет непременно грянет и протянет свою карающую длань к ее шее, она знала даже раньше меня?
Но именно сегодня исчезла бесследно.
В наших общежитиях без выходных и профилактических перерывов действует охранный контур. И если в корпусах могут появляться гости - то в общежития безнаказанно могут перемещаться исключительно адепты и персонал Университета. Из соображений безопасности, ну и во избежание появления каких-нибудь разгневанных мстителей за обесчещенных родственников, или украденное добро.
Я растерянно посмотрела на Эльмара. А он как раз весьма не растерянно глядел на меня, прямо-таки сверлил меня взором очень сосредоточенным.
- Господин ректор...- несколько задумчиво начала госпожа специалист по отравам.
- Да, мадам Тьирра? - неожиданно благозвучно откликнулся упомянутый господин, присоединяясь неслышно к нашему миленькому междусобойчику, с видом все так же совершенно невозмутимым.
Мы уставились на него все втроем, от чего, очевидно, он пришел во вполне понятное легкое недоумение.
- Прошу меня извинить, мадам, господа адепты - вежливо сообщил он, без тени вообще какой-либо насмешки - Мне не пришло в голову, что вы соберетесь ожидать меня возле приемной, поскольку, как мне казалось, я ясно дал адептке Монгрен понять, что несколько задерживаюсь. И начинать можно без меня.
Вот что характерно, опять адептка Монгрен виновата!
Я хмуро посмотрела на носки ректорских сапог, вроде бы даже те самые, что мне не так давно довелось лицезреть очень близко.
Госпожа Тьирра покосилась на меня, прикидывая, наверное, стоит ли говорить слово в мое оправдание.
- Рорра Грималь исчезла, господин ректор - вежливо, но очень твердо и неожиданно для профессорско-ректорского состава сказал Эльмар, и у меня сразу потеплело где-то в районе ребер
- Я, сообщая эту новость, попрепятствовал Монгрен высказаться.
Ректор как вроде бы и не поменялся в лице. Поглядел задумчиво на Роррея, и заложил руки за спину непринужденно. Но мне почему-то стало очень неуютно. Очень и очень.
- Когда это обнаружилось? - спокойно, но как-то гулко спросил, и я своими глазами увидела, как под тканью камзола словно пробежала волна напряженных мышц, словно господина ректора прямо посреди университетского коридора тряхнуло оборотом.
Надеясь на то, что никто на это внимание не обратит, я чуть-чуть отступила, на какой-то крохотный шажок.
Эльмар впился взглядом в нашего главу, и мне почудилось, что у него чуть посветлели глаза.
- Буквально только что - спокойно ответил староста магов, умудряясь выглядеть столь достойно, неотрывно пялясь на высшее руководство, что я невольно позавидовала. Вот оно, благородное воспитание! И никому в голову не приходит поинтересоваться, чего это адепт шестого курса так нагло рассматривает вышестоящее лицо руководящее!
- Ясно - абсолютно неясно сказал господин ректор - Магистр Флинмейрер?...
- Ожидает ваших распоряжений - все тем же спокойным голосом ответствовал Роррей, на которого теперь в открытую смотрела я, гадая, начнет ли ректор поучать старосту шестого курса на счет уместности пристальных взоров.
- Возвращайтесь к магистру, насколько я помню, вы уже немало времени успешно принимаете участие в подобного рода заданиях - отчеканил господин ректор, скользнув взглядом по всем собравшимся - Мадам, полагаю, ваше присутствие так же необходимо. А вы, адептка, немедленно в общежитие.
Признаться откровенно, я почти ожидала, что мне будет предложено что-то вроде: ' А вы, Монгрен - к ноге!'. А в пролившемся на происходящее свете контраста воображаемого и реального, приказ топать в места постоянного квартирования ободрили меня несказанно.
- Да, господин ректор. Позвольте идти - У Роррея на лице так красноречиво проступило облегчение, что даже госпожа Тьирра приподняла чуть брови в легком недоумении, но Эльмар тут же справился со своей мимикой.
- Позволяю. Всем - прозрачно намекнул глава Виселиц, при этом вовсе не будучи при этом нелюбезном 'всем' похожим на хама, обличенного немалой властью.
Все мы, разумеется, намек поняли прекрасно, и пошли тоже - разом все, каждый по своим сторонам и разнарядкам. Но по факту - дружно к выходу, и в мрачном молчании.
Роррей выразительно осмотрел меня, не проронив и слова - и свернул к малому залу, пропустив обходительно вперед мадам отравительницу. А я, вздохнув то ли в облегчении, то ли в непонятном разочаровании, побрела на первый этаж, к выходу из корпуса.
Кто мог...умыкнуть Грималь? Мне страшно было думать в голове даже это слово - 'убить', тут, невзирая на некую будничность уже нечаянных или опрометчиво глупых смертей, именно о насильственных убийствах говорить было непривычно. Потому что обычно смерть висельников - это дело рук самих висельников. Кто от отчаяния, а кто и от чрезмерной веры в собственную изобретательность или умение высоко прыгать через ограду, погибал в стенах Университета, но убийств было очень мало.
Ну, по вполне понятным причинам. Кому же хочется все ж таки попасть на виселицу, самую заурядную и в самом прямом значении? Уж лучше лелеять надежду робкую в Трех, покуда есть такая возможность.
Итак, до сегодняшнего дня Рорра была-была себе, а потом вышла из общежития - и нет ее. Вот так легко и просто, словно какой-то мифический огромный волк съел в темном лесу заблудившуюся девочку.
Я запнулась и едва не растянулась прямо посреди входы в парк.
Огромный волк.
Не сходи с ума, Монгрен!
То, что семейство Сантарриев так плохо, судя по всяким косвенным знакам, вроде рабской метки, обошлось со мной, вовсе не означает, что в точности так же плохо им свойственно поступать со всеми девицами. За уши как-то прям притянуто то, что подозрительным является это странное совпадение: явился папаша таинственного господина ректора - пропала девица.
Конечно, никто и нигде не заявлял, что точно известно, вот прямо без всяких сомнений, что Грималь именно...убита. А не сама наложила на себя руки, в преддверии судилища, исход которого, вполне возможно, мог не сулить ей ничего хорошего.
Но Роррей сказал 'пропала'. Маловероятно, что адептка Университета тщательно пряталась, чтоб свести счеты со своей жизнью. И если 'пропала' - значит, обычный розыск в формате 'А где госпожа адептка задерживается, хотелось бы знать?' ничего не дал.
Как ищут запоздавшего адепта? И что делают, если не могут найти?
Раздираемая противоречиями, я добрела, спотыкаясь, до общежития. Особенной суеты у нас не наблюдалось, никто не бегал по этажам с таинственными лицами, и не пересказывал шепотом всяческие сплетни, которыми, я уверена, уже обросла история о том, что Грималь исчезла. Не зря нас воспитывают в такой...строгости.
Хотя не исключено, что дело тут вовсе не в воспитании. А в том лишь, что никто еще толком и не знает, что Рорра как в воду канула.
Повозившись с дверями рассеянно, я переступила порог комнаты, морально готовясь к словесному поединку с Анри. Где она будет тараторить вопросы, не дожидаясь ответов, сама на них отвечать, и оскорблять меня всячески, но неизменно цветисто, за то, что я отвратительная подруга, ничего ей не рассказываю. А вот она-то мне все тайны сердечные поверяет.
Но не так все сталось, как гадалось. Мавка, ну почти что мавка, невзирая на относительно ранний час, безмятежно спала, укрытая простыней едва ли не по самые глаза. Грудь ее мерно вздымалась, с подушки стекала аккуратная коса, доставая почти до полу кончиком, обвитым кокетливой кружевной лентой.
И, клянусь, картина эта не показалась бы мне столь....вопиюще-удивительной, если б только...
Если б только не стоял у нашего окна в позе одновременно расслабленной и строгой по-военному, сам господин Сантаррий, Лем Клемор.