Та, радостная, побежала в дом.
— Хочу, чтобы Рои сейчас примерила, если ей не подойдёт, я кому-нибудь другому отдам, — объяснила Ниа Грейс.
Глаза женщины сверкнули. Как Ниа и предполагала, коммерческая жилка в Грейс была очень сильна. Наверняка, она решила продать подаренные вещи, а Рои оставить, в чём ходила.
Через несколько минут из-за двери выглянула смущённая головка.
— Выходи, не бойся! — улыбнулась Ниа.
Рои сделала несколько шажков вперёд. Платье, пальто и даже сапожки сидели так, будто были сшиты специально для неё.
Ниа сложила руки в форме цветка колокольчика. Теперь она знала, что этот жест на языке Рои означает «красиво». Девочка расцвела и приложила руку к сердцу.
— Ей идёт, правда? — обратилась Ниа к Грейс.
Та, нехотя, кивнула.
— Вот и хорошо, ходи в этом, — произнесла Ниа скорее для Грейс, чем для Рои.
— Может, мы, наконец, займёмся продуктами? — сказала Ливора, молчавшая всё это время.
Они долго переносили овощи и мясо из подвала в машину (Калеб куда-то уехал, возможно, это было одной из причин плохого настроения Грейс).
На прощание Ниа сказала Рои громко:
— До завтра!
Во всяком случае, на воскресные прогулки эти вещи Грейс разрешит ей надевать.
Ниа была очень довольна собой: всё сложилось как нельзя лучше. Правда, ребята расстроились, узнав, что Рои больше не придёт на занятия. Особенно Анемос и Антос, которым девочка напоминала их младших сестёр.
***
Октябрьское воскресенье выдалось на удивление ясным. В воздухе чувствовалось приближение зимы, но для Ниа главным было солнце. Прибежав к реке, она увидела, что Рои уже там. Девочка сидела на берегу и кормила остатками своего завтрака нескольких смелых уток, решивших не улетать на юг.
Ниа стояла и смотрела на девочку. Не прошло ещё и месяца с того дня, как она первый раз заметила этого эльфа у своей двери, но Ниа успела очень привязаться к Рои. Может, она просто чувствовала себя одинокой в огромном университете, а может, видела в судьбе девочки сходство с собственной судьбой.
Ниа подошла, присела на корточки рядом с Рои и тихо погладила её по голове. Девочка улыбнулась.
Они долго гуляли под осенним солнцем: теперь Ниа не боялась, что Рои замёрзнет. Вдруг она заметила, что девочку что-то тревожит.
— Рои, что случилось? — спросила Ниа. — Грейс… — она сделала рожицу, означающую слово «ругаться».
Рои отрицательно покачала головой.
— Тогда что?
— У меня есть просьба, — показала она на своём языке.
— Какая?
— Это большая просьба.
— Какая? — снова изобразила этот жест Ниа.
— Ты можешь научить меня языку?
— Что? — от удивления Ниа заговорила вслух. — Не знаю, может быть. Я же говорила, я не очень хороший преподаватель. Но я могу попробовать. А какой язык ты хочешь изучать? Какой язык ты хочешь изучать? — показала она жестами.
Рои показала на Ниа.
— Мой? Лабрийский язык? Нет, Рои, боюсь, лабрийский тебе не очень пригодится, — грустно сказала Ниа. — Кажется, кроме меня, его здесь никто не знает. Здесь на лабрийском говорю только я и мои студенты. Тебе нужен язык, на котором говорит много человек. Хочешь, я попробую научить тебя албалийскому?
Рои на мгновение задумалась, а потом кивнула.
— Когда мы начнём заниматься? — жесты у неё получались очень неуверенными. — Следующее воскресенье?
Теперь пришла очередь Ниа задуматься.
— Нет, заниматься здесь нельзя. Нужны доска, мел…
Она снова задумалась.
— Ты сможешь приходить ко мне в университет два раза в неделю?
Рои уверенно кивнула.
— Тогда… в среду и в пятницу с четырёх до шести, — после шести студентам нельзя было подниматься выше первого этажа. Конечно, Рои не была студенткой, но лучше не рисковать.
Девочка радостно закивала головой.
— Попробую, — прошептала Ниа.
Остаток воскресенья она исправляла сентябрьский протокол. Эта работа оказалась не такой уж лёгкой. Заместитель ректора проверял набранный ею текст и, даже если тот полностью соответствовал сказанному на заседании, вносил туда свои поправки. Ниа исправляла его уже второй раз. За октябрьский она даже не садилась.
В понедельник после занятий Ниа побежала в библиотеку. Госпожа Брилла встретила холодно-настороженным взглядом: наверное, она ожидала её увидеть только через год, когда Ниа должна была вернуть книги.
— Здравствуйте, я хотела бы взять учебник албалийского языка, — как можно вежливее сказала девушка.
— Вы же преподаватель лабрийского, — сказала госпожа Брилла.
— Да, но я хотела немного повторить албалийский, — Ниа вздохнула, последнее время ей часто приходилось говорить неправду.
— Словарь нужен? — спросила библиотекарь.
— Нет, наверное… Хотя подождите, у вас есть визуальный словарь, с картинками? — ей вдруг пришла идея.
— Я знаю, что такое визуальный словарь, — пытаясь раздавить её взглядом, сказала Брилла.
— Извините, я просто…
— Второй язык какой? Албалийско-лабрийского нет.
— Да это не очень важно, там же картинки… — Ниа замолчала. Госпожа Брилла не любила рассуждений. — Давайте албалийско-алгольский, — решила она.
— Ждите.
Ждать пришлось долго, госпожа Брилла никогда не торопилась. Вернувшись, она бросила на кафедру книги.
— Ваш учебник и ваш словарь.
Ниа расписалась, произнесла никому не нужные слова благодарности и побежала к себе.
Учебник албалийского языка был новым, со множеством цветных картинок, интересных текстов и смешных диалогов. Но, увы, для Рои он не подходил. Ниа раскрыла книгу, потом ноутбук, подумала немного и начала печатать.
Во вторник перед сном она спустилась на третий этаж и снова воспользовалась услугами принтера, умоляя картридж подольше не заканчиваться. Пока он держался молодцом.
А вот Ниа со страхом ждала среды. Она знала, что пытается делать то, чего совершенно не умеет. Рои надеется на неё, а она может не оправдать надежд. Она боялась разочаровать девочку. Но, придя в класс в четыре часа, поняла: больше всех боится сама Рои. Боится того, что окажется неспособной выучить язык.
Тогда Ниа запечатала свой страх в самом дальнем уголке сердца и с улыбкой подошла к маленькой ученице.
— Это твои тетради, — она протянула купленные у Клави тетрадки с мультяшными героями на обложке, — и ручки с фломастерами.
Рои показала на себя.
— Да, это теперь твоё.
Необходимость отрабатывать произношение отпадала, поэтому Ниа написала на доске сразу весь алфавит и несколько раз произнесла каждый звук. Потом они вместе с Рои придумывали жесты, которые обозначали бы буквы и звуки. Занятие оказалось очень интересным. Ниа не казалась себе преподавателем, объясняющим новую тему, скорее старшей сестрой, помогающей делать домашнее задание, или мамой.
Два часа пролетели незаметно. Ниа отдала девочке распечатки и визуальный словарь (если Брилла узнает — убьёт!).
— До встречи в пятницу, — сказала она.
Рои прижала руку к груди.
Глава 8. Утоляющий печаль
Уроки с Рои стали для Ниа настоящим подарком. Конечно, ей нравилось заниматься с Элафосом и другими ребятами, но это была работа. А Рои, Рои — это было только её.
Девочка оказалась очень способной. Она быстро выучила алфавит и уже читала небольшие тексты, а потом пересказывала их на своём языке. Чтобы помочь Рои выучить албалийский, Ниа самой пришлось учить новые слова на языке девочки. Теперь у каждой из них была тетрадь для словаря.
Занятия проходили весело и часто напоминали игру: Ниа произносила слово, а Рои изображала его, или Рои показывала жест, Ниа произносила слово, и девочка говорила, правильное ли оно.
— Ты молодец, Рои, — сказала Ниа, заканчивая очередное занятие.
Девочка приложила руку к груди. Казалось, если бы не необходимость показывать другие слова, Рои всегда бы ходила, показывая слово «спасибо».