- Прости. Я не хотела напугать тебя. Просто ты не слышала, как я зашла, - Кларк переминалась с ноги на ногу, стоя у кровати, не зная, можно ли ей присесть рядом с этой блондинкой.
- Присаживайся. Я не кусаюсь, - Эмма поняла всё без слов и только отодвинулась чуть дальше, дабы на огромной кровати было больше места для первокурсницы. – Больше не можешь слушать тот бред, что несет твоя девушка?
- Да… Нет… То есть…
- Можешь не объяснять. Я понимаю. Для тебя это нелегко, - Свон откинулась на подушки к изголовью кровати. Из груди вырвался нервный смешок, на что Гриффин обратила внимание.
- Что смешного?
- Ты явно выбрала не то время, чтобы начинать отношения, или что там у вас с Лексой?
Такая мысль не приходила в голову Кларк, но как только она услышала эти слова от Эммы, то сразу призадумалась. Действительно ли это не лучшее время? А когда было б лучше? Никто не даст ответа на эти вопросы. Всё уже случилось и Гриффин ни разу не пожалела, что всё произошло именно так. Первая встреча с Лексой что-то сделала с ней. Что-то, чето понять девушка не могла долгое время. Её нервные окончания уходили в пляс лишь от одного краткого воспоминания того насмехающегося изумрудного взгляда, от аромата духов шатенки, которыми веяло от неё в то утро. Блондинка не интересовалась названием того парфюма, но в её памяти будто отпечатались нотки апельсина и моря. Хотя Кларк удалось узнать забавный факт о Тейлор – та предпочитала пользоваться либо парфюмом унисекс, либо мужскими ароматами, в очень редких случаях используя женские духи. Может, дело было в её характере, а может в том, что Лекса просто не могла найти свой идеал среди женской парфюмерии. Гриффин это забавляло и девушка не считала сей факт странным. Её возбуждали запахи мужских духов на коже шатенки, от чего мозг не хотел частенько мыслить в «правильном» направлении.
- Фу… Ну, вот зачем ты думаешь о непристойностях в моём присутствии? – возмутилась Эмма, скривившись от выражения лица, с которым сидела вторая блондинка.
- Ты о чем? Я вовсе не…
- Ой, да брось! По твоей физиономии всё понятно. Черт. Вы с Лексой такие противные.
- Кто бы говорил, мисс «я совратила Реджину Миллс»!
- Эй-эй! Аккуратней девочка. Я могу и покалечить тебя за такие слова.
- Думаешь, я позволю тебе себя покалечить?
- Силенок не хватит на сопротивление.
- А ты рискни!
- А я рискну!
- Давай!
Девушки с вызовом смотрели друг на друга, но вместо злости или нервозности они обе испытывали веселье. Губы обеих изогнуты в хитрых улыбках, а спустя мгновение смех разнесся по комнате. Блондинки на мгновение забыли о проблемах, что свалились на их головы и просто весело смеялись, думая о том, как забавна данная ситуация. Они не переносили друг друга, а стоило обеим послушать бредни бесстрашной Лексы, как оказались в одной комнате, хватаясь за живот от смеха. Странно.
Спустя пару минут смеха, девушки, наконец, успокоились и теперь тихо лежали на кровати. Обе думали об одном и том же человеке, и Кларк первой решилась заговорить.
- Как думаешь, Реджина сможет договориться с Лексой?
- Мне иногда кажется, что Реджина единственный человек, способный сказать Лексе то, что действительно ей стоит услышать и понять. Она заменила ей мать и… это покажется тебе сейчас глупым поступком с моей стороны, но… - Эмма на минуту замолчала, пытаясь правильно подобрать слова, которыми бы описала Кларк своё поведение в тот день, когда застала брюнетку с подругой в обнимку в кабинете профессора. – Я ужасно приревновала Реджину к Лексе. Я застала их в момент объятий и моя ревность выбросила из головы знание, что они друг для друга являются семьей.
- В смысле?
- Ну, я решилась сказать Реджине в лоб, что чувствую и пошла к ней, а затем увидела, как она плачет на плече Лексы, а та её обнимает. Я хотела быть на её месте. Хотела быть тем самым плечом и увиденное меня разозлило. Я набросилась потом на Лексу не с самыми хорошими словами, но она меня отрезвила. Позже я поняла, что повела себя глупо, ведь Реджина приходится крестной матерью Лексе и они очень близки ещё с рождения этой тупицы.
- И почему меня это нисколько не удивляет? Я про твои глупые мыслишки, - Гриффин издала краткий смешок, за что получила подушкой по голове. – Эй! Без рукоприкладства!
- Подушка сама на тебя набросилась, - как ни в чем не бывало, проговорила старшая девушка, пожимая плечами. Её лицо пыталось выразить недоумение и невинность, но это же Эмма Свон. Она не умеет претворяться святой.
Кларк не стала отвечать, лишь по-доброму хмыкнула и положила запущенное в неё «орудие» под голову.
Девушки не знали, как долго они пролежали в тишине, весьма уютной, несмотря на последние события. Стоило им уловить приятный аромат, явно доносившийся с кухни, желудки обеих заурчали, что было естественно, ведь никто из девушек в доме ничего не ел с самого утра. Их завтраком служили несколько кружек крепкого кофе.
- Мне же это не мерещится? Ты тоже чувствуешь? – с интересом спросила блондинка, вскочив с постели, готовая побежать к источнику аппетитного запаха.
- Мой живот забил тревогу.
Стоило открыть дверь спальни, как аромат приготовленной еды усилился и обе последовали прямиком к источнику. Обеденный стол уже накрыт, а Лекса с Реджиной расставляли тарелки с едой.
Девушки приготовили пасту и два вида соуса – сливочный и острый томатный, несколько легких салатов без майонеза, мясное рагу и два графина свежевыжатых соков из манго и ананасов. Никто из них не заметил появления блондинок, полностью находясь во власти приготовления обеда-ужина.
- Свон! – крикнула Миллс, подняв голову, но увидев любимую девушку и Гриффин, стоящих в паре метров от них, едва сдержала себя от желания рассмеяться в голос. Блондинки выглядели одинаково – пускающие слюнки и глаза обеих светятся как бенгальские огни на рождество от одного взгляда на приготовленные блюда.
- Какие же вы милые. Словно два маленьких голодных мышонка, - Лекса не смогла удержаться от комментария, тихо посмеиваясь.
- Я сейчас тебя сожру, если не заткнешься, - фыркнула Свон, но увидев укоризненный взгляд своей возлюбленной, молча села за стол, куда указала Реджина.
Лекса, Кларк и Реджина расселись по своим местам и сейчас парочки сидели напротив друг друга. Их ранний ужин проходил в тишине, так как все были ужасно голодными и на разговоры отвлекаться не хотелось. Изредка они перебрасывались фразами «подай, пожалуйста, хлеб» или «может достать соль», но в остальном сохранялось уютное затишье.
Прошло чуть больше часа. Девушки прибрали стол, вымыли посуду и расселись на диванах. За окном постепенно стемнело, в гостиной было тихо и уютно. Эмоционально вымотались все, что заметно было даже со стороны. Мешки под глазами Реджины и Лексы, усталость, написанная на лицах Свон и Гриффин. Пустой взгляд Тейлор и тревожных у трех остальных девушек. Они молчали, не желая больше говорить о том, что происходит сейчас в их жизнях. Блондинки поняли, что Реджине удалось вправить мозги Лексе, но пока не знали, каким образом, а брюнетка не собиралась нарушать столь долгожданный покой разговорами о возвращении к их обычным жизням. Ей было комфортно в мягких теплых объятиях Эммы, как и Кларк в руках Лексы. Казалось, они даже забыли о том, что их привело в этот дом, что послужило их совместному «отдыху» в загородном особняке Миллсов.
Только когда стрелки настенных часов подошли к одиннадцати, когда на темном небе за окном показались звезды, когда в гостиной стало темно и слышались лишь ровные вздохи спящих девушек, Лекса была единственной, кто до сих пор не сомкнул глаз. Смотря на звезды, шатенка не переставала думать. Что же будет дальше? Чего им ожидать по возвращении в город? Каковы мотивы преследователей? Она не знала, что делать и как быстрее вернуть покой в свои жизни. И эта тишина… Она поняла. Поняла, что её пугает эта мертвая тишина. Пугает возвращение в город, хотя совсем недавно готова была сесть в машину и отправиться домой, оставив девушек в этом доме, подальше от проблем и опасности. Она думала, что уже сходит с ума. Ей нужно выспаться, но Тейлор как ни старалась, не могла уснуть. И дело не в том, что она лежит на диване, а на ней мирно спит Кларк. Было очень удобно. Проблема напрямую была связанна с бесконечным потоком неприятных мыслей, что никак не желали покидать голову. Прокручивая всё это раз за разом, Александрия чувствовала тошноту и собственную беспомощность. Как она могла помочь им всем, если тогда не смогла сберечь Костию? Как ей быть сильной, если подсознание повторяло ей, какая она слабая и сломанная? Как не сойти с ума от всех этих игр разума, если она уже вскакивала от каждого шороха?