«Какая вина лежит на мне?»
— Значит, ты всё-таки хочешь, чтобы я извинился перед тобой? — насуплено пробурчал Андре.
— Ох, нет же. — наверняка Латенто досадливо взмахнул руками в этот момент. — Ты мыслишь слишком поверхностно, Андре. Дай на заданный вопрос более содержательный ответ. Я хочу, чтобы ты основательно поразмыслил над всем, что сотворил в жизни. И я не выпущу тебя отсюда, пока ты не сделаешь это.
— Так я могу позвонить…! — вскрикнул Андре, начав рыться в кармане своих брюк, но Латенто прервал его.
— В Ординум не сможешь позвонить, твой телефон больше не при тебе, если ты ещё не заметил того.
— Проклятье! Ну тогда…!
— И ноутбук тоже. Ты всерьёз думал, что я забуду позаботиться о таких очевидных вещах? — за дверью послышался новый прилив холодного, на сей раз с долей надменности, смеха.
— …Ты правда намерен продержать меня взаперти? Не думаешь ли ты, что это жестоко по отношению ко мне, Латенто? —обиженно сжав кулаки, произнёс Андре.
— В условиях, что я тебе предоставил нет абсолютно ничего жестокого. Ты находишься в своей роскошной и комфортной комнате с примыкающей к ней ванной. Не вижу никаких проблем.
— Ты хочешь заморить меня голодом?!
— Я никак не рассчитываю, что ответ на такой простой вопрос займёт у тебя настолько много времени. А до поры ты не помрёшь, если побудешь какое-то время без своих аристократичных трапез. — сардонически промолвил Латенто. — Некоторые бедные демоны, бывало, жили недели, а то и месяцы в жутком голоде и не умирали. Твоей-то выдержки же хватит хотя бы на то, чтобы продержаться до конца дня без еды? Или это слишком для твоего изнеженного духа?
Андре обозлённо сжал зубы и с трудом сдержался, чтобы не запустить ближайшую к нему керамическую вазу в дверь.
— Есть гораздо большая проблема для меня сейчас, чем нехватка еды. И ты знаешь, о чём я. — колко сказал юноша.
— В чём же здесь проблема? Ты же как-то смог провести больше недели в тюрьме, подавляя свои склонности.
— Эх…— Андре смущённо опустил голову, стиснув губы. — Мне пришлось их удовлетворять весьма неблаговидным для меня способом…
— Для тебя как аристократа или как либурбемца? — продолжил насмехаться над Андре Латенто со своим неприятным смехом, проходящим сквозь тонкие щели двери подобно сквозняку.
— И то, и другое… Не хотелось бы, чтобы это становилось привычкой. Матушка точно не одобрит (он не хотел вновь упоминать эту женщину, но пришлось, чтобы до конца убедиться, что она совсем не властна над Латенто) …
— Ты перетерпишь это. Чем скорее выполнишь задание, тем быстрее сможешь умертвить свою похоть. — Латенто явно собирался уйти и Андре, почувствовав то, ринулся к двери и одновременно со злобой и мольбой в голосе, громко заговорил:
— Нет, нет, Латенто! Я ещё верю, что ты не настолько жесток, чтобы лишить меня самого главного, смысла моей жизни как либурбемца! Для нас это как воздухом дышать!
— Так задержи дыхание. — ядовито и издевательски спокойно произнёс Латенто.
— Я же задохнусь, если сделаю это надолго! — смятенно прокричал Андре, как будто столкнулся не меньше, чем с угрозой жизни.
— Это вздор! — с презрением произнёс Латенто, раздражённый взволнованностью подопечного. — Никто ещё не умирал от воздержания.
— Но, наверняка, повредиться во мне что-нибудь! Психологически или физически! Секс — неотъемлемая и самая естественная часть нашей жизни! Либурбемцы не могут жить без него, так же как рейджленцы без драк, конфликтов и насилия, как праздные демоны без праздников, безделья или хандры, как инвидианцы без сплетен и хвастовства, как кларегнумцы без самолюбования и унижения других, как деревенские земледельцы без грубости, осуждения, глупого суеверия, фанатизма и как тенебрумцы без…без… — Андре иронично усмехнулся. — Напомни-ка мне, без чего не можете жить, вы тенебрумцы.
— В этом и наша особенность, — степенно ответил Латенто. — Мы ни от чего не зависимы, можем укрощать все свои пристрастия и приспосабливаться к любому виду жизни.
— Таки к любому? — фыркнув, проговорил с долей желчности Андре. — Вы никак не способны отделаться от вашей «порядочности» и «уравновешенности», как вы того не отрицайте.
— Я бы назвал это благоразумием, которое является нашей силой.
— Даже если и так! — Андре машинально схватился за ручку, забыв на мгновение, что дверь заперта. — Согласись, ты бы точно не смог отказаться от своего «благоразумного» поведения, если бы тебя попробовали заставить!
— …Разумеется не смог бы.
— Тогда пойми и меня!
— Но у меня иное. Эта не пагубное пристрастие. Моё благоразумие никогда не вело к беде.
— Неужели! Убийство Лиона тоже было решением твоего благоразумия!? — сомнения и страхи, которые Андре пытался убедить себя забыть, вскрылись и закровоточили как старые, но слишком глубокие раны, чтобы когда-то зажить.
Латенто замолк на какое-то время, но затем безэмоционально ответил. — То была твоя беда, в которую ты меня втянул. И я был вынужден искать из неё любые выходы. — Латенто говорил со странной отстранённостью. — Если бы Лион Иракибили остался жив, то я бы ни за что не смог помешать ему убить тебя. Рано или поздно…
— …Но стоило ли тогда это всё…!
— Достаточно. — строго и отчуждённо произнёс Латенто, не дав Андре высказаться. — Когда тебе будет совсем невмоготу, то крикни об этом и я… найду средство тебя успокоить. А пока лучше замолчи и думай над вопросом, что тебе задан.
И Латенто слышимо удалился, несмотря на продолжившиеся попытки Андре задержать его.
====== Глава 5. Ускользающий сон. Часть 4 ======
Вынужденный смирится с уходом опекуна, молодой демон остался наедине со своими мыслями. Красивое и эгоистичное оправдание, которое он создал для Латенто, оправдание, с которым он мог и отрицать полученные душевные раны, рушилось и превращалось в прах.
Латенто не любил его. И виной тому была никак не щепетильность или устаревшие предрассудки, касающихся отношений. Давно пора было признать, что у этого неотразимого тёмного создания было ледяное сердце, неспособное на какую-либо любовь.
Будь всё иначе, убийство Лиона было бы понятнее, простительней. Но теперь…
Теперь Андре не мог не поверить словам тенебрумца, что тот совершил убийство из простого расчёта. Простого и такого бездушного….
Лёжа на кровати и безнадёжно вздыхая, юноша смотрел пустым взглядом в потолок.
Но так или иначе, в смерти Лиона Иракибили был повинен только Латенто. Это был его выбор убить верховного, чтобы спасти Андре, который вполне добровольно шёл на гибель.
Он не только не дал молодому либурбемцу довести начатое до конца, но и лишил жизни того, кто никак не должен был умирать.
Юноша болезненно приложил руки к сердцу. Он словно вновь вернулся в тот момент. Когда Лион получил смертельную рану. Этот застывший взгляд…Переполненный агонией…Это было невозможно забыть. И похоже это никогда не отпустит Андре, приковав навсегда к этому отрезку прошлого.
Но вина…? Нет. Андре не должен чувствовать себя виновным. Или будет слишком больно. Это совсем не для него. Он как любой нормальный либурбемец создан отнюдь не для боли.
Почувствовав холод на душе, Андре приобнял себя за плечи. В этот момент ему действительно хотелось согреться в тепле чьего-нибудь тела. Женского или мужского…
— …Латенто! — слабым голосом закричал Андре. — Латенто! ...Прошу…! Я хочу… кого-нибудь…
Молодой либурбемец и не надеялся услышать ответ, потому сильно вздрогнул, когда дверь скрипнула, отворившись, и через секунду захлопнулась.
Юноша ошеломлённо поднялся с кровати и увидел, что находился в комнате больше не один. Но разглядев и поняв, какое конкретно создание возникло перед ним, он оторопел.
Перед ним в лёгком белом платье стояла высокая девушка необыкновенной красоты и нежности во всей фигуре, с длинными, шёлковыми на вид, чёрными как смола волосами, ниспадающими двумя аккуратными косами до бёдер. Кожа её была белой как фарфор, что вместе с тёмными волосами, возможно, и делало её похожей на демонессу… Но девушка определённо ею не была. Об этом красноречивей всего, чего бы то ни было, говорили раскинувшиеся на спине почти прозрачные крылья с серебристым отливом.