— Постой, магия?! — в лёгкой укоризне Андре хлопнул себя ладонью по лбу. — Ох, как же я сразу об этом не догадался спросить? В чём конкретно состоит твой дар?
— Я могу значительно снизить боль тем, кто физически её испытывает. Не избавить от неё полностью, но сделать переносимой, если он крайне сильная. Мои способности не настроены изначально на возможность определять, кто вокруг меня претерпевает боль…Но, похоже, со временем у них появилось это свойство в отношение тех, с кем я имею сильную душевную связь.
— Ух…понятно... Интересный дар, но в нашем случае он не поможет. Ослабление боли не спасёт от намертво вставшей решётки…
— Решётки? О чём вы говорите?
— О том, что теперь приварено к моему окну. А ещё…Ты же знаешь, что такое электрический ток? — фея коротко кивнула. — Латенто не только запер нас в комнате с непробиваемой дверью и решёткой на окне, но и пустил ток по последнему.
— Ох, это… — выражение обескураженности промелькнуло на лице девушки, как будто она и была расстроена этим фактом, омрачающим обстановку неволи, но уже так давно была лишена свободы, что невольно потеряла чёткое представление о ней, — …довольно печально…Но, немного страшно признавать, я кажется привыкла к этому дому. Жаль, конечно, что и вы теперь заточены…
— Ну, если тебе интересно, я могу сказать, как я оказался в такой ситуации. Может ты и сможешь мне помочь. — сказал Андре с любопытством. — Но всё же расскажи до конца сначала о себе и Латенто.
— Да…верно. Итак, я нашла Эжена (так звали друга) и первым делом смягчила боль от его ран. Затем я собиралась телепортироваться с ним. Но не успела: нас настиг один из демонических воинов. И я не смогла защитить Эжена…Демон ранил меня мечом и оттолкнул. А моего друга… — фея на какое-то время опустила взгляд и еле заметно вздохнула. — Думаю, вам понятно, что с ним случилось…Я непременно была убита бы сама, если бы не Латенто.
— Так он спас тебя? — у Андре расширились глаза от неподдельного изумления.
— Да. Латенто не дал тому демону добить меня. А после забрал к себе и очень бережно выхаживал. Изначально я сильно противилась ему, не веря в его исключительно чистые намерения, но вскоре сама убедилась, что Латенто не желал мне зла. До недавнего времени.
— Ничего себе. Не так давно я бы с радостью поверил в подобное, но теперь…Ох, если бы ты знала, что он натворил! Но, продолжай же…что же случилось между вами в итоге?
— Я…сильно обидела Латенто. Отнеслась с большим неуважением к … его принципам.
— Серьёзно? Не посчитай меня поверхностным, но по тебе совсем не скажешь, что ты способна на такое…чтобы обидеть или оскорбить кого-то…
— Я никогда не хотела этого. Но в итоге всё вышло именно так… — фея отвернулась и прижала руки к сердцу. — И похоже Латенто никогда не простит меня.
— Как же это случилось?
— Мы…оба пытались прийти к… миру между нами. Я не могла больше воспринимать Латенто как врага после того, как он спас меня. Возможно, и Латенто стремился отдалиться от войны…
— Кое-что хочется уточнить, — Андре раздумчиво провёл рукой по затылку, — извини за мою назойливость, но как именно ты его обидела? Что сказала ему?
Девушка замолкла. По атмосфере, пришедшей в комнату, Андре почуял, что опять затронул личную или даже больную тему, а фея будто и не хотела даже давать молодому демону намёк на правду. Это было вполне естественно. Ведь они всё ещё были мало знакомы. Потому Андре решил временно отступить с расспросами.
— Это, впрочем, неважно. Я понял примерно, что произошло. Латенто хоть и может произвести впечатление самой терпимости и порядочности, но таит в себе весьма большую циничность, меркантильность и злопамятность. Какие бы его «принципы» ты не задела, это, может, не относится к личному мировоззрению, а к статусу и образу, которому он пытается соответствовать. Так что, ради Богини, ну или вашего Бога, не воспринимай всё это близко к сердцу! — Андре вдруг тихо рассмеялся. — Ох, мои манеры похоже провалились куда-то к чёрту. Я ведь так и не узнал твоё имя и сам не представился. Меня зовут Андре Маргакус. Я — аристократ не из самой целомудренной, но в целом добродушной семьи. А как тебя зовут?
— Жозефина Пуритенс. — подвинувшись к краю кровати и положив руки на бёдра, произнесла светлая красавица.
— Это…необыкновенно красивое имя. — искренне сказал Андре. — Оно бы определённо подошло аристократке.
Жозефина с толикой сконфуженности посмотрела на молодого демона, как будто он сказал что-то неуместное или непонятное, но потом немножко поразмыслив, похоже поняла, что имелось в виду и произнесла:
— Да. Спасибо вам за комплимент.
— К какому классу ты принадлежишь?
— Мы не делимся на сословия...Не совсем…Хотя у нас есть особенные и даже привилегированные члены общества вроде священнослужителей, Магов, повелительницы и других Леди, но…они выше всех нас, прочих, как покровители и никак иначе. А мы, остальные — чародеи, эльфы, феи и протацины во всём равны и обозначаемся в основном по роду занятий. Потому я — прежде всего помощница лекаря.
— А как всё обстоит с детьми? — вдруг заинтересовавшись, спросил Андре. — Они же не работают? Если только у вас не принято принуждать их к этому…
— Нет, разумеется нет. Дети и другие, кто по каким-либо веским причинам не имеет работы, обозначаются деятельностью своих родителей или ближайших родственников. Есть у нас также порядок в отношении замужних женщин. Они всегда значатся по роду занятий своих мужей.
— А не бывает ли наоборот? Чтобы муж значился по работе жены?
— Нет, это не принято у нас. — размеренно произнесла Жозефина, наблюдая за реакцией Андре. — Женщина не должна никогда быть во главе семьи. И это касается не только семьи. У нас во многих сферах жизни царит прочный патриархат. — слегка сжав пальцы и сложив руки вместе, она продолжила. — Именно поэтому мне не позволено было стать лекарем, а только его помощником.
— Почему? Звучит всё это не слишком приятно. Не говори мне, что вам также отказываются давать образование наравне с мужчинами.
— Нет, нет. Образование мы можем получить какое захотим, но в какой-либо деятельности нами всегда должны руководствовать мужчины.
— Почему? — нахмурился Андре.
Жозефина едва слышно вздохнула и спокойно произнесла. — Наш Светлый Бог оттого и зовётся «Отцом», что мужской род ближе к нему, чем женский. Светлые женщины могут быть так же во многом способны, но они должны оставаться в подчинении у мужчин. Такова наша религия.
Разве у вас не похожим образом всё обстоит с Богиней?
— …Нет…— задумчиво и почти удручённо ответил Андре. — Демоны никогда не отличались особой вдумчивостью в религиозные посылы. Да, у нас в определённый период истории был повсюду матриархат, но …Для многих он стал пережитком далёкого прошлого. Можно даже сказать, что в определённое время всё поменялось в резко противоположную сторону после правления этого пресловутого Каллистуса. А сейчас…всё относительно нейтрально.
— Ох, понятно…Мне правда всегда было очень грустно слышать про страдания, что выпали на вашу долю из-за Кровавого Тенилвура. Как бы странно это не звучало с моих уст.
— Нет, я верю тебе. Ведь ты по-профессии — создание, спасающее жизни, а не отнимающее их. Это уже о многом говорит. И никакие религиозные предрассудки…Ох, однако мы сильно отклонились от темы. Я ведь так и не начал рассказывать, как здесь оказался. Что ж…— Андре развернулся к фее, неловко усмехнувшись. — Как ты уже, наверное, поняла, Латенто и я повздорили по одному поводу. Точнее, по поводу моего образа жизни. Я…Скажем так, влюбился в кое-кого и Латенто это не одобрил. Более того, запретил мне вступать в отношения с возлюбленным.
Плечи Жозефины слегка дрогнули, когда Андре дал понятный намёк на то, какого пола было любимое им создание, но в лице фея совсем не переменилась и продолжила так же спокойно слушать.
— …потому, пытаясь заместить чем-нибудь потерянное счастье, я пустился в полный гедонизм. То есть, по-вашему, в разврат. Итак, последнее моё похождение кончилось крайне трагично, я не только возбудил огромный скандал, но был отдан под суд.