Последнее воспоминание из мавзолея тут же неприятно потеребило дух Кайлер.
— Кто именно ваш господин? — с тенью недоверия в глазах спросила она.
Медсёстры удивлённо и почему-то слегка встревоженно переглянулись между собой. Та из них, которая говорила с Кайлер, ответила:
— Боюсь, мы не можем вам этого сказать. Но, возможно, господин сам вам ответит, если вы спросите у него. Он…в последнее время называется различными именами, чтобы скрыть своё истинное. У него есть на то свои причины.
Кайлер поняла, что медсестра сочла нужным не выдавать подробности, зачем её хозяину нужно было шифроваться под ненастоящими именами. Девушка чувствовала, что теперь даже почти ничего не зная об этом загадочном мужчине, она могла испытать определённого рода понимание. Вполне вероятно, что и ей совсем скоро придётся скрываться под фальшивым именем, чтобы продолжать жить.
Демон, спасший её по непонятным причинам, видимо, принадлежал как минимум к аристократии (или был весьма зажиточным плебеем) и являлся либо альтруистом, либо каким-то иллегальным авторитетом, желающим заключить с Кайлер определённое соглашение. Второй вариант был наиболее реалистичным. Вот бы ещё до ужасных событий с витражом, у молодой демонессы рассеялись какие-либо иллюзии насчёт доброты и бескорыстности демонов…
Что ж, вряд ли у Кайлер сейчас был большой выбор. Тем более, что этот спаситель будет, наверняка, давить на наличие долга девушки перед ним.
Путешественница глубоко вздохнула и попыталась собраться с мыслями.
— В любом случае, когда будете готовы, идите к нашему господину и поговорите с ним. В данный момент он находится в саду, но если потеряете его, то спокойно спрашивайте у других слуг, не стесняйтесь. Комплект чистой одежды берите из шкафа, а нас в случае чего ищите в соседнем коридоре.
Кайлер почувствовала острую нужду в уединении. К счастью, других пациентов в палате не было, и медсёстры, как было видно из их поспешных передвижений, не собирались оставаться здесь надолго и мешать девушке побыть наедине с собой. Это было как нельзя, к лучшему. Потому что ещё немного, и она не выдержит и обнажит форму своей души пред этими, хоть и чарующими, но совершенно незнакомыми ей существами.
Как только последняя медсестра выпорхнула из комнаты, девушка осторожно встала с кровати и, шагая по кристально чистому полу, подошла к шкафу. Её дальнейшая судьба была более чем неизвестна. Даже при всём случившемся нельзя было себя позволить ослаблять бдительность и доверять этим милым созданиям. Кайлер могла попасть в ловушку к какому-нибудь очередному деспоту и садисту. И чтобы защитить себя, у молодой демонессы были только собственные когти. Этого было маловато.
Необходимость вооружиться хоть чем-нибудь теперь была не обычной мерой предосторожности. А чем-то на уровне душевной потребности. Но искать оружие в больничной палате было бесполезно, медсёстры похоже внимательно следили за тем, чтобы не оставлять в зоне доступности никаких потенциально опасных предметов (даже стаканы), и запирать их где-то в другой комнате.
Натянув на себя широкую рубашку поверх перебинтованных рук и зелёные брюки (очень мило, что здесь не предлагалось более традиционное для пациентов одеяние), Кайлер уже думала бы попробовать отломить ножку у стула близ её кровати, но решила оставить эту затею, поскольку она никак не могла остаться незамеченной.
«Они сказали, он во дворе…Уж там наверняка найдётся что-то под руку…» — подумала девушка, беспокойно переминаясь с ноги на ногу. — «А может, я веду себя как параноик. И мне бы стоило довериться этим демонам, которые кажутся добрыми…Богиня, но какие гарантии, что это не двуличная попытка принудить меня к тому, что безнравственно или…навредить мне особо изощрённым способом…»
Кайлер сжала руки в кулаки.
Нет. Что бы не случилось… Она никогда не позволит втянуть себя во что-то, что ей морально противно. Пусть ей угрожают пытками и лишением жизни. Никто не посмеет руководить её жизнью, давя на глубинные раны!
Что-то облегчилось в душе Кайлер и из её груди выплыла столь ожидаемая чудная форма палитры персикового цвета. Лёгкие девушки преисполнились силой, и она с уверенностью сказала себе.
«Да. Что бы не случилась, я останусь свободна.»
Минуя безмолвные, насыщенные изящно-таинственным и тревожным сочетанием алого с чёрным коридоры, Кайлер то и дело оглядывалась вокруг, ожидая внезапного нападения. Вид этого места носил заметный, но ныне потускневший отпечаток роскоши. Всё это наводило на мысли о состоятельности владельца, и девушка уже мысленно принялась рисовать образы своего незнакомого избавителя. Престарелый богач-садист или извращенец, аристократ-психопат, член преступной элиты, скрывающийся от орудий закона в своём удалённом от городов замке, находящимся, возможно, в такой глуши, куда никогда в здравом рассудке не забредёт обычный демон. Или тайный альтруист и отважный добряк, чьё чувство справедливости не запятнано общественными предубеждениями и слепой исторической анафемой…Нет, правда не бывает настолько положительно простой.
Кайлер шла, руки её дрожали, а глаза нетерпеливо бегали из стороны в сторону и не находили того, что искали. Вазы, старинные картины, гобелены в основном с сюжетами языческих мифов о различных хтонических чудовищах, охотившихся за душами беззащитных смертных…Слишком тревожные и мрачные послания о бессилии любого перед порождениями неумолимой и непобедимой природы. Но был среди гобеленов, чем-то отличный от всех остальных. Девушка остановилась и подошла рассмотреть его.
«И пал он жертвой самого себя» — гласила надпись, венчающая страшную символическую картину.
Демон, чьё лицо было столь искривлено в своём разнообразном выражении жестокости, что походило скорее на сатанинское, нависал над обнажённым трупом девушки и пил кровь из её распоротой груди. А над ним возникала некая безликая фигура в чёрном плаще, идущая, казалось из самой грязно-тёмной тени отвратительного преступника. Безликий некто, однако не был наблюдателем, в руках он держал кое-что неоспоримое в своём предназначении: на голову убийцы вот-вот готовилось опуститься тяжёлое лезвие косы, в мощности и неотвратимости удара которой невозможно было сомневаться. Мрачный каратель, похожий на воплощение сурового, но справедливого рока, был решителен в своих действиях и бесстрастен.
Кайлер пытливо взирала то на жертву, то на её убийцу, силясь что-то отыскать в их лицах, но сама не знала, что именно. В душе проснулась яростная кручина, когда девушка пыталась найти разрешение для себя и своих чувств.
Часть демонессы хотела ненавидеть, хотела открыть дверь в возмездие за все погибшие сердца…Маму…Папу…Может, отчасти и Долорем…Пускай разбушуется катастрофа, и будет большое кровопролитие, но лишь оно смоет с земли и с души следы ног мерзких недостойных тварей, что живут и дышат с Кайлер одним воздухом.
Но была иная часть Кайлер. Она ужасалась всем этим мыслям. Она не хотела забывать. И ни за что не хотела прощать. Но она никогда не хотела никого убивать. Потому что…
…удел творческого существа создавать, а не убивать…
Где тогда искать справедливость?!
Тягостно вздохнув, молодая демонесса отошла от гобелена и побрела дальше по коридору. Кровавый и чёрный цвета продолжали ядовито и лукаво переплетаться в своём неустанном танце перед её глазами. Коридоры вроде сменяли друг друга, но это вонзающееся в душу сочетание всё повторялось и повторялось, неустанно преследуя Кайлер.
Она не сразу поняла, что начала бежать. Быстрее и быстрее, закрыв глаза, содрогаясь от неистово вырывающейся наружу муки. Рёв ветра с улицы, пронзающий хруст и скрип досок под ногами, дальний топот чьих-то ног и неразличимые голоса — во всём были отголоски тех чудовищных событий, рвущих душу девушки.
Но тут Кайлер, не сделав поворот, столкнулась с бесчувственной стеной, которая была слишком крепкой, чтобы сломаться от столкновения с девушкой и её разгоревшейся болью. Молодая демонесса рухнула на пол. Она не спешила вставать. Прислонив голову к неодушевлённой свидетельнице её страданий, Кайлер раскрыла во всю ширь свою рану и тихо зарыдала, не собираясь в этот раз себя останавливать…