Повернувшись, я животом уткнулась прямо в него. Это чертовски будоражило. Я положила руки на его грудь, чувствуя твердые мышцы и теплую кожу даже через хлопок. Здравый смысл помахал рукой на прощание, и похоть взяла надо мной верх. Это было похоже на зуд, который хотелось чесать и чесать, и чесать. Обняв его за шею, я притянула Саймона к себе. Мои губы обрушились на его, мое страстное желание было направлено на его рот, а позже заставило пальцы моих ног поджаться. Пальцы, которые в скором времени скинули шлепки, и начали ласкать его босые ноги. Моему телу срочно нужно было касаться кожи, и не важно какой части его тела.
Он отвечал, его поцелуи по интенсивности нисколько не уступали моим, и я застонала, когда почувствовала его руку на пояснице. Я быстро развернула его, и прижала к кухонной стойке.
— Раздевайся. Снимай все, живо, — бормотала я между поцелуями, стягивая его футболку. Как ненужная часть гардероба, она полетела в другой конец кухни, а я тут же прильнула к его телу, и всхлипнула от этого прикосновения. Я буквально пыталась обнять и залезть на него, и страсть проходила через все мое тело, со скоростью несущегося локомотива. Опустив руку между нами, я сжала его через джинсы. Его глаза встретились с моими. И я знала, что все делаю правильно. Он твердел от одного моего прикосновения, и неожиданно я хотела, я нуждалась, я не смогла бы дышать без него. У меня во рту.
— Эй, Куколка, что ты... о боже...
Двигаясь инстинктивно, я расстегнула его джинсы, упала перед ним на колени, и пододвинула его к себе. Мой пульс зашкаливал, мне казалось, моя кровь сейчас закипит, когда я, наконец, увижу его. Дыхание стало отрывистым, пока я раздевала его, спуская джинсы вниз, достаточно чтобы моему взору открылось долгожданное зрелище.
Саймон был без трусов. Боже, благослови Америку.
Я хотела быть нежной, внимательной и ласковой, но я безумного хотела его. Я подняла взгляд, его глаза были затуманенные, но безумные, когда он убрал, протянув руку, волосы с моего лица. Я взяла его за руки и положила их обратно на стойку.
— Тебе лучше держаться, — пообещала я. Он застонал самым потрясающим стоном, и сделал, как ему сказали и немного отклонился назад. Он подтолкнул бедра вперед, и продолжал смотреть на меня. Только на меня.
Я замурлыкала, когда взяла его в рот. Он запрокинул голову, а мой язык ласкал его, проталкивая глубже. Я испытывала чисто наслаждение, от того, что дарю ему это, и мое сердце было готово разорваться от его реакции. Я позволила зубами пройтись по его чувствительной коже, от чего Саймон крепче сжал край стойки. Я царапала ногтями его ноги, спуская джинсы ниже, открывая как можно больше теплой кожи. Целуя головку, я обхватила его руками, массируя и сжимая его. Он был идеальным, гладким и напряженным, пока я снова и снова брала его в рот. Я чувствовала себя обезумевшей, опьяненной его запахом, и ощущением его у себя во рту.
Саймон повторял мое имя вновь и вновь, от его слов я таяла словно шоколад, и все мое внимание было сосредоточено на нем, только на нем. Я двигалась, сводя его с ума, облизывая, посасывая, пробуя, дразня, превращая происходящее в чистое блаженство. Ведь для меня, делать ему минет прямо здесь и было настоящим блаженством.
Саймон слегка напрягся, и его рука наконец-то вернулись ко мне, когда он пытался оттолкнуть меня.
— Кэролайн, о Кэролайн, я... ты... первая... ты... о боже... ты. — К счастью, я поняла, что он хотел сказать. Он хотел, чтобы и мне было хорошо. Но вот только он не догадывался, что он давал мне именно то, что мне и надо было. Я вытащила его всего на секунду, и положила руки обратно на стойку.
— Нет, Саймон. Ты. — Закончив, я взяла его в рот, и так глубоко, что он задевал заднюю стенку горла, в то время как руки сжимали не вошедшую часть. Его бедра качнулись вперед, затем еще раз, и дрожью, и самым оглашающим рыком Саймон кончил. Запрокинув голову, закрыв глаза, он наслаждался.
И это было чудесно.
Мгновения спустя, поднимая меня с пола, он расслабленно выдохнул:
— Боже правый, Кэролайн. Это было... неожиданно.
Я хихикала, целуя его в лоб.
— Не могла сдержаться. Ты слишком хорошо выглядел, и я не смогла устоять.
— Хочу заметить, это немного нечестно, я стою во всей красе, а ты полностью одета. С другой стороны, это довольно легко исправить, — он натягивал спущенные джинсы. Я остановила его.
— Во-первых, ты не просто стоишь во всей красе, тебя ублажили на кухне, и по правде говоря, мне это очень даже понравилось. Но я делала это не для себя, но готова признать, я тоже получила некое удовольствие.
— Глупенькая, теперь ты должна получить настоящее удовольствие, — он говорил, а сам в то время поглаживал кожу над поясом моих штанов.
Нервы пустились в пляс, требуя больше времени! Они не готовы! НК же готова была всех убить.
— Нет, нет, не сегодня. Я хочу приготовить тебе домашний ужин. Позволь мне сегодня позаботиться и побаловать тебя, — я убрала его шаловливые руки и поцеловала.
Саймон стоял с растрепанными волосами и весьма довольной улыбкой. Он выдохнул в согласии и кивнул. Я собиралась начаться ужином, когда он прижал меня к себе.
— Еще кое-что, пока ты не ушла. Как ты это назвала? Меня ублажили на кухне?
— Да, дорогой, а что? — я нахмурилась.
— Означает ли это, что в связи с установленными базами, мы забежали на несколько свиданий вперед?
— Думаю, да, — я засмеялась, слегка ударив его.
— Тогда думаю, будет честно предупредить тебя... все случиться завтра. В нашу последнюю ночь в Испании.
— Да, — шепотом ответила я.
— Я собираюсь забить гол.
Я улыбнулась.
— Глупенький Саймон, я буду только рада, — промурлыкала я, нежно целуя в губы.
Позже той ночью, лежа в обнимку с Саймоном, НК начала подготовку. Нервы и Кости начали беспокоиться, а «О»... Хрен? Он точно знал что делать, и сейчас весьма красноречиво прижимался ко мне сзади. Сердце продолжало витать в облаках, но было поблизости. Тем не менее, одна моя часть никак не хотела успокаивать, и продолжала нашептывать и влить на остальных.
Ну, здравствуйте, Нервы, вы опять за свое.
Сегодня я спала, вертясь еще больше.
Глава 18
— А ты всегда хотел быть фотографом?
— Что? Почему ты вдруг об этом спрашиваешь? — засмеялся Саймон, откинувшись на спинку кресла, и глядя на меня, отпивая кофе.
Мы наслаждались неторопливым завтраком в наше последнее утро в Испании. Черный кофе, лимонные кексы, свежие ягоды со сливками и вид на солнечное побережье. Сидя в футболке Саймана, с улыбкой на лице, я была в раю. И нервы сегодня утром были слегка расшатаны.
— Хочу сказать, — настаивала я, — ты всегда хотел заниматься именно этим? Кажется, ты по-настоящему увлечен своей работой. Со стороны видно как ты обожаешь все это.
— Мне, правда, это нравится. Конечно, это работа, есть свои нюансы, но да, я ее обожаю. Хотя я не планировал этого. У меня были немного другие планы, — ответил он, и я увидела, как его лицо стало немного хмурым.
— Что ты имеешь ввиду?
— Когда-то давно я хотел заниматься бизнесом, как и мой отец, — выдохнул он, возвращая беззаботную улыбку.
Я и не заметила, как наши руки переплелись. Он сжал мою руку и отпил кофе.
— Ты знала, что Бенджамин работал на моего отца? — спросил он. — Отец нанял его сразу после колледжа, курировал его работу, обучал всему. Когда Бенджамин захотел начать работать самостоятельно, отец не разозлился на него, а наоборот был очень горд.
— Да, он самый лучший, — улыбнулась я.
— Не думай, что я не знаю, как вы девчонки сохните по нему. Я все вижу, — он наградил меня строгим взглядом.
— А я на это и рассчитывала. Тем более мы никогда и не скрывали наше восхищение им.