Скетчи печально засвистел, обнимая пузырь с Уорреном и Петулой.
— Нам пора, — сказал Уоррен, глотая слезы. — Пусть у тебя все будет хорошо, Скетчи!
Всхлипывая, Уоррен и Петула поплыли вверх. Скетчи и вся его семья махали им щупальцами на прощанье и свиристели, как целая стая птиц. Великая Восьмерица присоединила к хору свой музыкальный баритон.
Они выскочили на поверхность и увидели поблизости качавшийся на волнах отель. На крыльце их ждали, улыбаясь, мистер Фриггс, шеф Буньон, Беатриса, мистер Вандербелли и даже дядя Руперт. Все разом протянули руки, ухватили детей и втащили их на борт.
— Мы уже волноваться начали! — Шеф Буньон крепко обнял Уоррена. — Думали, вы захотите навсегда поселиться там, под водой.
— И бросить родных? — улыбнулся в ответ Уоррен. — Никогда!
Лишь когда отель лег на обратный курс, к острову пиратов-пенсионеров, Уоррен сообразил, что так и не попросил Великую Восьмерицу снять с него проклятие.
Но поскольку сокровища Великой Восьмерицы оказались легендой, наверное, и волшебной силой снимать проклятие она тоже не обладала.
Большинство легенд — «всего лишь» легенды: они пробуждают воображение и побуждают действовать, и в этом их предназначение.
Эпилог
— Спасибо, что показал нам: наши старые кости еще годны для новых приключений, — сказал Уоррену Акулыч.
— Верно, верно! — подхватили престарелые пираты.
Отель причалил напротив Отрадного Приюта после Долгих Испытаний и Славных Приключений. Уоррен прощался с гостями, пожимал одну морщинистую руку за другой, когда пираты сходили на берег.
— Без вашей помощи мы бы не спасли Скетчи, — приговаривал он. — Вы все славно потрудились и заслужили отдых.
ДЗЫНЬ! ДЗЫНЬ! ДЗЫНЬ! Жак Ржавые Боты бил железной ложкой в кастрюлю, стоя на берегу. На нем был передник в складочку, нос припудрен мукой.
— Обед! Обед! — провозглашал он. — Оладьи готовы.
— Я буду шкучать по вкушной пишше в твоем отеле, — шепнул Уоррену беззубый пират, сходя по трапу вслед за остальными.
— Хватит ворчать! — упрекнула его Бонни.
— Похоже, Ржавые Боты уже привык к жизни пенсионера, — заметила Петула.
— Погоди еще, — возразил Капитан Полуседая Борода. — Он соскучится и, не успеешь опомниться, удерет навстречу новым приключениям.
— Лишь бы никого больше не похищал, — примирительно подытожил Уоррен.
— Значит, прощаемся, капитан? — спросила Петула. — Оладьи стынут.
— Хм, если вы не возражаете, я бы лучше остался в вашем экипаже. Мы с Жаком не ладим, и я слишком здоров и бодр, чтоб уходить в отставку.
— Конечно! — обрадовался Уоррен. — Мне в рубке очень пригодится настоящий морской волк.
Капитан Полуседая Борода отдал честь и пошел обратно в отель.
— Запущу двигатель и подготовлю судно к отплытию.
— Кхе-кхе! — кашлянула Бонни, приближаясь к Уоррену. Она хмурилась и ковыряла носком башмака песок. — Я просто хотела, э, сказать спасибо. И прости, что мешала тебе. Я хотела, чтобы дедушка меня похвалил, хотела помочь ему найти Великую Восьмерицу. Он всю жизнь только об этом и говорил. Но я дурно обошлась с тобой, а ты был ко мне добр.
Уоррен хорошо понимал ее.
— Все в порядке. Я бы, наверное, поступал так же, если бы знаменитый Жак Ржавые Боты был моим дедом. Кстати, как ты думаешь, он надпишет мне свои книги, пока мы тут?
— Это я уже устроила! — подмигнула Бонни. — Загляни потом в свой книжный шкаф.
— Спасибо, Бонни!
— Ну что ж, тогда прощаемся. — И она покраснела. Не ожидая ответа, девочка развернулась и побежала к «Тихой Гавани». На бегу она обернулась и прокричала: — Удачи с твоим проклятием!
— Вот язва! — вздохнула Петула. — Ничто ее не исправит.
— Даже если проклятие и было, теперь я от него избавился, — сказал Уоррен. — И для этого не понадобилась помощь Великой Восьмерицы.
— Вот как?
— Ну, я подумал: если это «тринадцатилетнее проклятие», то оно должно длиться тринадцать лет, а не начинаться, когда тебе исполнится тринадцать, — пустился рассуждать Уоррен. — И у меня было не слишком-то счастливое детство, зато теперь, когда мне тринадцать, дела пошли на лад. У меня есть семья и друзья, и отель, который ходит, плавает и летает. Лучше не бывает!
— Ты совершенно прав, — признала Петула. — Куда же мы отправимся?
— А вот узнаем! — ответил Уоррен.
И они пошли в отель и всю дорогу не переставали смеяться.