Он обвел рукой библиотеку, тысячи журналов и книг для записи, громоздящиеся горы бумаги.
— В моем распоряжении полная история семейства Уорренов, и, смею тебя заверить, здесь нет ни единого упоминания о Всевидящем Оке. Его попросту не существует!
— Я-то вам верю, мистер Фриггс, — сказал Уоррен. — Но тетю Аннаконду это не остановит. Она убеждена, что Око существует на самом деле.
Мистер Фриггс печально покачал головой.
— Неприятно это говорить, но порой я думаю, она вышла замуж за твоего дядю только ради того, чтобы подобраться к воображаемому сокровищу.
В последнее время Уоррен тоже ловил себя на такой мысли. При дяде тетушка становилась ласковой, будто котенок. Но стоило Руперту отвернуться (или задремать на кушетке в холле), и она принималась выдергивать из буфетов ящики и разламывать на части рояль. И никогда не прибирала за собой. На отель ей, видимо, наплевать!
— Рано или поздно она сдастся, — сказал Уоррен. — Она уже все комнаты и коридоры обыскала. Уже и заглядывать больше некуда.
— Надеюсь, ты прав, — ответил мистер Фриггс, покосившись на часы. — Но боюсь, в данный момент она ищет не Око, а свой ужин. Не заставляй ее ждать.
Уоррен сообразил, что снова изрядно задержался. Помчался обратно в лифт и спустился на второй этаж, там сгрузил подносы на старую тележку — она, как и всё прочее в отеле, видала дни и получше. Развернувшись, Уоррен повез ужин в главный обеденный зал. Посреди зала стоял огромный стол красного дерева: когда-то здесь накрывали банкеты на двадцать человек. Уоррен еще помнил времена, когда торжественные ужины происходили каждый вечер. Нарядные гости спускались из номеров в зал, вели оживленную беседу, звенели бокалы, в стороне музыканты играли бодрые мелодии. После ужина — танцы, обычно до глубокой ночи.
А теперь в обеденном зале сумрачно и холодно, точно в пещере. Уоррен толкал перед собой скрипучую тележку, ее колеса громко дребезжали. Над головой люстра: когда-то она ярко сверкала, а теперь ее выключили, чтобы сэкономить электричество. Вместо люстры зажигали свечи, и причудливые тени метались по стенам.
Уоррен поставил тарелки с рагу и корзинки хлеба на разные концы стола — для дяди и для тети. Между ними — крошечную тарелку овсянки для себя. Как раз когда он переливал шипучку с экстрактом сарсапарели (излюбленный напиток дяди Руперта) в стакан, послышались шаги. Уоррен поднял голову: тетя и дядя вошли в огромный зал. Ровно пять — их шагам аккомпанировал грохот и звон многочисленных гостиничных часов.
С видом заправского кавалера Руперт выдвинул для жены кресло — ножки в форме лап громко царапнули пол — и побежал на свое место, в дальний конец стола. Сразу же уткнулся лицом в свою тарелку, испуская громкое радостное чавканье. Капли помидора потекли по двойному подбородку.
Аннаконда оглядела свою еду с неудовольствием.
— Что за месиво? — злобно прошипела она Уоррену так, чтобы Руперт не услышал. — Такое и мужики есть не станут.
— Рагу, тетя, — ответил Уоррен. — Оно вкусное.
Аннаконда прищурилась.
— А ты откуда знаешь, Уоррен?
— Я… э-э…
— Ты его отведал? Без моего разрешения?
— Любовь моя! — окликнул Руперт жену с дальнего конца стола. — Это же упоительно! Шеф Буньон снова превзошел себя.
Аннаконда мгновенно прогнала морщину со лба.
— Да, мой дорогой! — прочирикала она. — Шеф Буньон просто клад. Но у меня, кажется, проблемы с желудком, придется отослать мою порцию на кухню.
— Нет-нет! Пусть Уоррен отдаст твою тарелку мне! — взволновался Руперт. — Зачем же хорошей еде пропадать.
Уоррен взял тарелку Аннаконды и отнес дяде, который, ни минуты не медля, занялся добавкой. Возвращаясь к тетушке, Уоррен прошел мимо предназначенной ему миски овсянки и заметил, что каша остывает. Холодная будет, липкая. Фу.
— Жаль, что вам не понравилось рагу, — сказал он Аннаконде. — Принести что-то другое?
Аннаконда подалась вперед и понюхала воздух возле его лица.
— Пахнет чесноком, вот как?
Уоррен зажал рот ладонью, но было поздно: он забыл пожевать мяту.
— Н-нет, то есть вряд ли…
Аннаконда вытянула костлявый палец и сколупнула морковное пятнышко с галстука Уоррена.
— Ты ел эту гадость! Как ухитрился? Шеф Буньон ослушался моего приказа?
Уоррен побледнел. Уж конечно, он не хотел навлечь беду на шефа Буньона. Аннаконда и так выискивала предлог, чтобы его уволить.
— Н-нет, тетя, шеф ни в чем не виноват. Я попробовал рагу, когда он отвернулся.