“Поэтому Ао создал богов”. Кусочки угля превратились в сверкающие алмазы, на каждом из которых был символ того или иного бога. “Чтобы хранить закон, он наделил каждого бога определенными силами и обязанностями”. Алмазы вернулись в чаши и весы вновь уравновесились.
“К несчастью, чтобы не нести за ними постоянное наблюдение, Ао создал богов со свободной волей. Но с ней пришли амбиции и жадность, и вскоре боги начали сражаться между собой, чтобы увеличить свою власть”.
Алмазы начали прыгать с одной чаши на другую, вновь лишив весы хрупкого баланса. “Ао не мог остановить борьбу, не отняв у богов их свободную волю, поэтому он начал перераспределять обязанности и силы каждого из них”. Ровным потоком алмазы потекли с одной чаши на другую. Весы успокоились.
“И он создал Скрижали Судьбы на которых отразил силы и обязанности каждого бога. Теперь боги могли преследовать свои амбиции, но скрижали дали Ао уверенность в том, что Баланс всегда будет сохранен. Но Миркула и Бэйна гораздо сильнее заботили они сами, нежели Баланс”.
Два темных алмаза покинули чаши и начали кружить вокруг весов в невероятном танце. “Поэтому они взяли скрижали и спрятали их, намереваясь заполучить в возникшем хаосе как можно больше сил”.
Все алмазы выпрыгнули из чаш и разлетелись по комнате. Весы яростно затряслись, кружась в диком танце, и наконец перевернувшись, рухнули на стол. “В своем гневе, Ао изгнал всех богов с Планов, пощадив лишь Хелма. Богу Стражей Ао поручил следить за тем, чтобы другие боги не могли попасть на Планы”.
“Когда боги перестали исполнять свои обязанности, Королевства погрузились в хаос”. Алмазы, словно дождь, посыпались на стол. “Если мы не отыщем скрижали и не вернем их”, — закончил Эльминстер, — “Королевства обречены”. Комнату осветила яркая вспышка и затем весы и алмазы исчезли, оставив после себя лишь облачка дыма.
Келемвор не мог спорить с выводами Эльминстера. Кто-то должен был вернуть скрижали, но он все еще не понимал почему это должна быть Миднайт.
Однако, прежде чем воин успел открыть рот, слово взял Дурнан. Отставив кружку в сторону, он произнес, — “Похоже что все — и боги, и смертные — должны хотеть одного — вернуть скрижали Ао. Я содрогаюсь от подобной мысли и говорю это лишь на тот случай, если никому из вас эта идея не пришла в голову, но какое имеет значение, если скрижали вернет сам Миркул?”
“Очень даже большое!” — отрезала Миднайт, вскакивая на ноги. Слова Дурнана ужаснули ее. Она не для того выносила общество Баала, перенесла смерть Адона и таскалась по Царству Мертвых, чтобы позволить одержать победу Миркулу. “Ао будет благодарен тем, кто вернет скрижали. Подарить эту привилегию Миркулу будет для Королевств еще хуже, чем не возвращать их вовсе. Можете вы себе представить мир, где самым почитаемым богом будет Повелитель Мертвых?”
“К тому же”, — добавил Келемвор, — “Раз Миркул уже украл скрижали один раз, зачем ему возвращать их сейчас?”
“Верно”, — согласился Черный Посох, удивившись тому, что сошелся с воином во мнении. “Он боится, что Ао накажет его за воровство”.
“У нас нет иного выбора”, — произнес Эльминстер, возложив обе руки на скрижаль. “Мы должны отобрать вторую скрижаль у Миркула”.
“Но почему этим должна заниматься Миднайт?” — спросил Келемвор, поочередно обводя взглядом то Эльминстера, то Черного Посоха. “Почему вы вдвоем не можете сделать этого? Ведь вы же все-таки считаетесь одними из самых великих магов”.
“Так и есть”, — произнес Черный Посох. “Но мы не настолько хороши, чтобы убить Миркула”.
“Убить Миркула! Да вы сошли с ума!” — воскликнул Келемвор.
“Нет”, — ответил Черный Посох, встречая воина холодным взглядом. “Миднайт может сделать это. Вскоре после Прибытия, я почти потерял контроль над магией, впрочем как и все маги. Но, в отличии от жрецов, наши силы пропали не совсем. Именно это и не давало мне покоя. Поэтому, пока Эльминстер узнавал, что произошло с богами, я пытался выяснить, что случилось с магией”.
“И что тебе удалось узнать?” — произнес Дурнан.
“Он узнал, что незадолго до того, как Ао низверг богов, у меня был контакт с Мистрой”, — произнесла Миднайт. “Она отдала мне часть своей силы”.
“Совершенно верно”, — ответил Черный Посох. “Каким-то образом Мистре удалось узнать о гневе Ао до того, как он изгнал богов. Возможно ее предупредил Хелм, поскольку ходят слухи, что они любили друг друга. Но как бы то ни было, Мистра доверила часть своей силы Миднайт, намереваясь по появлении в нашем мире, забрать ее назад”.
Миднайт вздохнула, — “К несчастью, когда Леди Тайн оказалась на нашей планете, она попалась в лапы Бэйна. Тогда я, Келемвор и Адон спасли ее”. Миднайт нарочно опустила имя Сайрика, не желая вспоминать, что когда-то она называла вора свои другом. “пока Мистра находилась в заточении, она узнала, что скрижали украли Бэйн и Миркул. Когда она попыталась вернуться на Планы и рассказать об этом Ао, то пала, сраженная рукой Хелма. В последнее мгновение она передала все свои силы мне, чтобы я смогла отыскать скрижали”.
“Вот поэтому против Миркула должна выступить именно Миднайт”, — произнес Черный Посох, опустив руку на плечо воина. “Она единственная, кто сможет победить его”.
Келемвор не посмел протестовать. Неважно сколь сильно он хотел отрицать это, но все же воин понимал — противостоять Повелителю Мертвых сможет лишь Миднайт.
Но ему все так же не нравилась идея использовать ее в качестве наживки. У нее было бы гораздо больше шансов выжить, если бы они сами напали на Миркула, вместо того, чтобы сидеть и ждать, пока Повелитель Мертвых придет к ним в руки. “Если мы должны сразиться с этим Старым Повелителем Черепов”, — произнес он, — “Тогда мы сделаем это на наших условиях, а не на его. Возможно нам удастся застать его врасплох”.
“Сразиться на его земле?” — спросил Черный Посох.
Келемвор кивнул.
“Я — за”, — произнес Эльминстер, улыбнувшись. “Миркул не готов к этому. Выживший стражник из патруля Яларелла сможет отвести нас к его логову”.
“Если Келемвор считает это разумным, то я сделаю как он говорит ”, — произнесла Миднайт, улыбнувшись воину. “Но сначала я должна отдохнуть”.
“Тогда думаю сейчас самое время отправиться в мою башню и попытаться рассеять враждебную магию”, — произнес Черный Посох, подхватывая скрижаль. “Если мы хотим застать Миркула врасплох, мы не можем допустить, чтобы обереги выдавали ему наши передвижения”. С этими словами он и все остальные покинули “Зевающий Портал”.
Когда вся компания вышла на улицу, Миднайт не удержалась и остановилась, чтобы посмотреть на небо. Вместо обычного голубого цвета оно было болезненно-зеленым, а солнце стало пурпурным. Но она была рада и этому. После бесконечного белого неба Равнины Фугуе и серого в городе Миркула, она была рада даже тому, что над ее головой просто было солнце.
Затем она увидела, что к вершине Горы Уотердип спускается искрящаяся лента. Она была слишком далеко, чтобы ее можно было рассмотреть как следует, но чародейка подозревала, что это была Небесная Лестница.
“Да не пялься ты так”, — прошептал Эльминстер. “Обычные люди ее не видят. Они подумают, что у тебя крыша поехала”.
“Мне все равно, что они подумают”, — произнесла Миднайт. И все же она оторвала взгляд от лестницы и последовала за ним вдоль по улице.
Не успели они сделать и дюжины шагов, как Келемвора насторожило хлопанье крыльев. Воин резко развернулся на пятках и едва не ударился носом о клюв ворона, примостившегося на плече Черного Посоха. На левую ногу птицы была наложена аккуратная шина.
Ворон встрепенулся и так проворно клюнул Келемвора, что тот едва успел поднять руку, чтобы не лишиться глаза.
“Оставь меня в покое, пожиратель падали!” Келемвор выбросил руку вперед и отдернул ее уже с кучкой перьев во вспотевшей ладони.
Ворон каркнул и перескочил на другое плечо Черного Посоха.
“Ты знаешь эту птицу?” — спросил Черный Посох у Келемвора.
“Да эта тварь чуть не сожрала меня вместе с потрохами”, — ответил Келемвор, бросая на птицу злобный взгляд.