– Лейка, с тобой всё в порядке? – Андре не могла понять, почему я молчу и шарахаюсь от неё.
Надька, напротив, ближе и ближе пододвигалась к нашей певице.
– Слушай, Ань, я давно хотела тебя спросить… – Надин взяла подругу за руку в третий раз за последние два часа. Попыталась развернуть ладонь.
Андре судорожно выдернула пальцы, отодвигаясь ко мне. Я автоматически дернулась в сторону Надьки. Ещё пару часов – и мы совершим на стульях полный оборот вокруг стола.
– Девушка, а у вас есть абсент? – Надин решила идти ва-банк, остановив официантку.
Чио-Чио-сан местного разлива отрицательно покачала головой.
– Тогда нам ещё кувшинчик саке. Нет, лучше сразу два.
Надьку можно понять – не каждую неделю в твоей мастерской совершаются преступления: подкидывают труп и делают харакири коту.
Я вытерла со лба пот. Господи, когда же это закончится? Никогда не думала, что так тяжело рассмотреть ногти у человека. В какой-то момент я самоустранилась, Надька же напоминала поджарую гончую, идущую по свежему следу, оставленному лосём. Лось (то есть Анька), интуитивно понимая, что на него устроили королевскую охоту, сопротивлялся изо всех сил.
– Так, ещё чуть-чуть, и я лопну. Кто-нибудь хочет этот ролл? – Андре и не собиралась пьянеть, усиленно заедая тёплую водку рисовыми кусочками, обёрнутыми в нори. – Надь, ещё раз тронешь меня за руку – я за себя не отвечаю. Учись у Лейки – скромная, красивая, тихая…
Я снова поспешно отодвинулась от Андре. Слово «тихая» навевало совершенно нерадостные ассоциации. Ага, Мышу сейчас особенно тихо. Тихий тополь, тихо дует ветерок, тихонько травка растёт…
– Лейка, да что с тобой сегодня? – Анька почти с болью посмотрела на меня.
– Сама не видишь, её от сашими пучит. Фу-у-у-у-у-у… – помахала рукой возле носа Надька, больно пнув ногой меня под столом.
Сразу несколько заинтересованных мужских лиц развернулось к нашему столику. Как назло – именно таких, которые мне нравятся. И чего им в жару дома не сидится? Ну, Надька, я тебе этого никогда не прощу!
– Девчонки, вы как хотите, а я иду домой. Не успела с утра погулять со своей пусечкой-кошечкой Джулькой! – Я сделала попытку встать из-за стола. – Да и убираться у меня в квартире желающих что-то особо не наблюдается…
Надьку при слове «кошечка» перекосило, подруга как-то резко погрустнела.
– Да, Лейка, тебе, видно, и вправду нехорошо. Собаку кошечкой называть стала… – забеспокоилась Андре. Потом глянула на скривившуюся Надин. – Хотя, с кем поведёшься – так тебе и надо. Не стоило кота Мышью обзывать, царство ему небесное.
Анька, не чокаясь, опрокинула стопку тошнотворно тёплого саке и опять придвинулась ко мне. А я, вместо того чтобы уйти, снова опустилась на стул и в очередной раз переместилась к Надьке. Что я говорила? Не прошло и двух часов – оборот вокруг стола завершился.
11
Не любо – не слушай, а врать не мешай.
– Лейка, а тебе Надька не кажется странной в последнее время? – Зайдя в мою комнату вечером, Андре уселась в кресло. – Она ко мне на кровать пыталась прилечь…
– Ань, отстань ради бога, а?
Больше всего на свете мне хотелось заснуть. Ага, Надька, видимо, продолжает попытки рассмотреть маникюр у Аньки. Я, хорошо подумав, всё меньше и меньше верила в версию «Андре-кошкопотрошительница», но присутствие убийцы, даже потенциальной, даже подруги, как-то не добавляло мне спокойствия.
– Лейка, ну ответь мне! Ты за ней ничего такого не замечала?
Нет, всё, виноваты сами. Обе. Одна чужим котам харакири делает почём зря и посуду не моет. Вторая позорит меня газами перед приличными мужиками и… не моет посуду. Пусть потом Надька орёт, но не надо было меня так злить…
– Ань, а ты что, не знала, что Надин – бисексуалка? – как можно небрежнее бросила я. – Мне казалось, ты в курсе.
Андре сидячим соляным столбом застыла в кресле, ошеломлённо глядя на меня. Я поспешила закрепить достигнутый успех:
– Сколько раз она тебе предлагала попозировать голой? Не считала? А зря. Думаешь, Надька твоими сиськами с художественной точки зрения восхищается? Наивная ты, Ань. Надька просто спит и видит, как затащить тебя в постель, только спугнуть боится. А у них там, в художествах, все такие. А у вас на сцене разве не так? – меня несло во все тяжкие.
На волне озарения я вдруг чётко поняла, что именно надо делать. Сейчас, потом будет поздно.
Спрыгнув с постели, я по-кошачьи присела на боковинку кресла. Анька судорожно стала вжиматься в обивку, сдавленно всхлипнув.