Подавление восстания Гильдона нанесло циркумцеллионам тяжелый удар, однако волнения среди них не приостановились. И в последующие годы классовые противоречия определяли социальную ситуацию. Римскому правительству Северной Африки стоило большого труда отменить после подавления восстания Гильдона проведенное им перераспределение земельной собственности и восстановить прежние порядки. Католический епископ Гиппона Августин (354—430) требовал в своих посланиях и проповедях строгой кары и мер государственного принуждения по отношению к циркумцеллионам.[69] Высокие денежные штрафы, конфискация имущества, лишение права завещаний, телесные наказания и принудительные работы должны были заставить их и других донатистов вновь признать римские «порядки». Подобными мерами принуждения движение донатистов, а с ним и циркумцеллионов было в 411—414 гг. в значительной степени подавлено. Однако следы этого движения и отдельные группы его сторонников сохранялись в период господства вандалов и позже, когда Византия вновь отвоевала у вандалов Северную Африку.[70]
Народное движение багаудов возникло в Галлии уже в первый год правления Диоклетиана.[71] Оно было вскоре подавлено соправителем Диоклетиана Максимианом, однако с 407 г. вновь обнаружилось в Галлии. Сначала центр движения находился в мало романизированной Арморике (Бретань с прилегающей территорией) и в области устья Луары. Подавляемое время от времени, оно постоянно возрождалось. На последней своей стадии оно распространилось и на северо-западную Испанию. Множество колонов и беглых рабов присоединилось к багаудам. Они захватывали земли крупных магнатов и кое-где создавали свои деревни, в которых жили как свободные крестьяне.[72] В 454 г. вестготское войско уничтожило испанских багаудов; с этого времени источники не упоминают и о галльских багаудах.
Римский христианский писатель Сальвиаы из Массилии характеризует в своем труде «О божьем правлении» (середина V в.) движение багаудов, подвергая при этом резкому осуждению римское господство в Галлии: «Теперь я поведу речь о багаудах, которые, будучи обездолены, унижены и погублены дурными и жестокими судьями, лишившись права римской свободы, утратили и честь римского имени. Мы обвиняем их самих в их несчастье, позорим их названием, нами же придуманным, называем мятежниками, отверженными обществом людьми тех, кого сами принудили стать преступниками. Ибо что же заставило их стать багаудами, если не наша несправедливость, не злодеяния судей, не проскрипции и грабежи тех, кто превратил взимание государственных повинностей в источник собственного дохода, а налоговый реестр в средство своекорыстной добычи?.. Так случилось, что люди, которых душили и губили грабители-судьи, уподобились варварам, потому что им не позволили быть римлянами».[73] [23]
Эти народные движения имели большое политическое значение. Они не только сотрясали римское государство, но лишали устойчивости и устаревшие отношения собственности. Смести, уничтожить античное рабовладельческое общество и все еще олицетворявшее его государство они не могли; их самих, а затем и Западное Римское государство вместе с приходящей в упадок старой системой эксплуатации, уничтожили силы, которые пришли извне.[74]
К концу II в. у германцев впервые сложились стабильные племенные союзы, явившиеся для Римской империи значительно более серьезной опасностью, чем прежние мелкие племена, которые часто сражались друг с другом. К этим племенным союзам принадлежали алеманны, осевшие к югу от Майна, франки на Нижнем Рейне, саксы на Нижней Эльбе, вандалы на Балканах к северу от Дуная на территории Паннонии и готы к северу от устья Дуная на Черном море. Ряд больших племен — хатты между средним Рейном и притоками Везера, и бургунды на верхнем и среднем Майне — остались вне таких союзов.[75] Сарматы образовались из племен, происходивших из Средней Азии; значительными сарматскими племенами, доставлявшими много неприятностей римлянам, были роксоланы и языги.
Их концентрированный натиск привел в III в. к серьезным территориальным потерям римлян: в Верхней Германии и Реции в 258—259 гг. была полностью потеряна область между верхне-германско-ретийским лимесом, Рейном и Дунаем, а в 270 г. после непрерывных нападений дакских, германских и сарматских племен пришлось отказаться от богатой провинции Дакии. В 70-х годах III в. алеманны и франки совершили ряд серьезных вторжений в Галлию.[76]
69
Напр., Augustin. Epist. 108, 6, 18; 185, 4, 15; cp. Diesner H.-J.: Studien zur Gesellschaftslehre und zur sozialen Haltung Augustins, S. 55-92; Willis G. G. Saint Augustine and the Donatist controversy. L., 1950.
71
Czuth B. Die Quellen der Geschichte der Bagauden. Szeged, 1965; Кореунский А. Р. Движение багаудов. — ВДИ, 1957, № 4, с. 71-87; Szadeczky-Kardoss S. Bagaudae. — In: Pauly-Wissowa RE Suppl. Bd XL Stuttgart, 1968, Sp. 346-354.
72
Küppers J. Zum «Querolus» und seiner Datierung. — Philologus, 123, 1979, H. 2, S. 303-323.
74
Günther R. Die Epoche der sozialen und politischen Revolution beim Übergang von der antiken Sklavereigesellschaft zum Feudalismus..., S. 238, 244-246.
75
Кrüger B. Zusammenstoß und Auseinandersetzung zwischen römischer Sklavenhaltergesellschaft und germanischer Gentilgesellschaft in Mitteleuropa. Hrsg. von H. Grünert, H.-J. Dölle. Berlin, 1975, S. 23-40.