Но это был идеальный вариант, который мог бы нанести удар по основам британского владычества в Индии, выкинуть британских «раджей». Даже колония преступников в Новом Южном Уэльсе (первая флотилия прибыла в залив Ботани-Бей в 1788 г.) вскоре «произведет на свет новых Вашингтонов и Франклинов» для борьбы за освобождение от метрополии. Именно это в «Эдинбург Ревью» предсказал Сидни Смит. Он представил мрачно-комичный вариант будущей борьбы Великобритании за Антиподов:
«Бесконечное кровопролитие и сокровища закончатся, придется поддерживать налог на шкуры кенгуру. Верные депутаты Палаты общин и дальше будут голосовать за поддержку справедливой и необходимой войны, а Ньюгейтская тюрьма займет четверть мира, проявив героизм, достойный великих людей, которыми она изначально заполнялась»[90].
Если вкратце, то далее Смит предполагает: после побега американского тигра сомнительно, что Британия станет разводить и дальше колониальный «молодняк», который может вырасти в столь же диких и яростных зверей.
Британские сомнения усилились, когда американская торговля действительно расширилась после утраты тринадцати колоний. На самом деле поразительный рост коммерческой активности поставил под вопрос все имперское предприятие. Согласно доминирующей экономической теории того времени, цель колоний — поддержка метрополии сырьем и обеспечение рынка для производимых ею товаров. Все это делалось на эксклюзивной основе. Такая система меркантилизма приобрела законную силу в результате принятия навигационных законов, которые не допускали иностранные суда и способствовали продвижению судов империи. Гиббон назвал эти законы «Палладием Британии»[91]. [Палладий — упавшее с неба в Трою изображение Афины Паллады, которое считалось залогом целости этого города. — Прим. перев.]
Однако США, которые освободились от ограничений, играли все более возрастающую и жизненно важную роль в промышленной революции в метрополии. Например, они обеспечивали большую часть хлопка-сырца, что позволяло Британии стать «ткацкой фабрикой мира».
К 1790-м гг. Британия поставляла четыре пятых американского импорта и принимала половину экспорта США. Невероятный рост трансатлантического трафика подтвердил утверждения Адама Смита, которое он выдвигал в великолепном «Исследовании о природе и причинах богатства народов» (1776 г.) с убедительными доводами.
Смит утверждал: протекционизм в целом менее прибылен, чем свободная торговля. Он заявлял, что колонии — это, скорее, причина слабости, а не силы Британии. Эти территории не давали налоговых поступлений, стоили крови и богатств, которые требовались для их защиты, уводили инвестиции от более полезных и выгодных внутренних каналов. На самом деле, колонии — это большой картель, учрежденный во имя блага коммерческих классов, империи покупателей. Такая империя подходила «стране, на правительство которой влияют владельцы магазинов». Власть могла бы сработать, если бы американцы отправляли депутатов Парламента в Вестминстер. Так они сумели бы на практике осуществить репрезентативный принцип, которого не хватало Риму, что и привело в итоге к его краху. И получили бы бонус от выигрыша «крупных призов на рулетке большой Государственной лотереи британской политики» вместо «борьбы за малые призы в незначительной лотерее колониальной фракции»[92]. При отсутствии имперского выборного собрания, говорил Смит, старый монополистический порядок сменился «очевидной и простой системой естественной свободы»[93]. Он хотел открытого рынка, на котором капитал и рабочая сила получат то, что им причитается, в качестве награды в результате действия конкуренции, которой не мешают. Смит назвал это «справедливой раздачей от невидимой руки».
Его «священное писание» распространялось, словно пожар. Оно стало базисом для нового мирового порядка.
Питт с почтением относился к работам Смита, экономист повлиял на его политику. Фокс отдал Адаму Смиту еще большие почести, цитируя «отличную книгу» Смита в Палате общин[94]. Однако в частных беседах он признавался, что не читал этой работы, что никогда не сможет понять ее тему.
Почти невозможно переоценить влияние «Исследования о природе и причинах богатства народов». Вновь и вновь появлялись заявления о том, что Британии следует ограничиться коммерческим доминированием — самоокупаемым, гуманным и неподверженным восстаниям. Джереми Бентам, проповедник утилитаризма, подробно говорил об этом с характерной для него энергией, когда убеждал Францию отказаться от колоний: «Ведь у вас нет права ими управлять. Сами они предпочтут, чтобы вы ими не управляли, поскольку ваше правление противоречит их интересам. Вы ничего не получаете от управления ими, не сможете их удержать. Расходы на попытки их удержания окажутся гибельными, а ваша конституция пострадает от этого. Ведь ваши принципы запрещают вам их удерживать. Поэтому вы сделаете благое дело для всего мира, расставшись с ними»[95].
92
A.Smith, «An Inquiry Into the Nature and Causes of the Wealth of Nations» (Chicago, изд. 1952), 256, 266 и270.
94
DNB. Cf.C. Hobhouse, «Fox» (изд. 1964), 227 и 168, где говорится, что Фокс на самом деле читал Смита, но презирал политическую экономию, как «абракадабру».
95
J.Bowring (ред.), «The Works of Jeremy Bentham», IV (1843), 417. Бентам написал эти слова в 1793 г., побуждая французов сделать «декларацию прав вашей направляющей». Он добавил любопытное послесловие в 1829 г., говоря, что, как граждан Великобритании, придерживается своих мнений, но как гражданин Британской империи, он их изменил. Частично это объясняется тем, что он ожидал освобождения австралийских поселений от короны до конца столетия и превращения их в «репрезентативную демократию».