Внутри него творилась полная сумятица. Тысячи прочитанных им душ не желали уживаться в его собственной душе. Тысячи противоречивых понятий о добре и зле, тысячи чьих-то желаний и волевых устремлений конфликтовали в его голове. Вторжение чужих страстей, пришлой радости, посторонней боли и навязанной тоски наводили на него ужас. И оттого в первое время пребывания во владениях Зоэль Азраилу не раз казалось, что он сходит с ума…
Я – это Я, – говорил он себе. – Я свободен. Я закрыт. Я не должен носить в себе мрак чужих душ. Им место в Чистилищах Арконы…
Усилием воли он старался подавить, изгнать из себя все чужеродное. Стать собой…
Стать собой? И воспринимать мир через призму своего Эго?.. Но ведь так устроено человеческое самосознание…
И кто же я теперь? Я – Человек или Ангел? – спрашивал он себя.
Но что же явилось причиной его частичного перерождения? Не перо же, упавшее из крыла одного из ангелов? И кто стоит за этими могущественными силами? Кому это понадобилось – ломать отлаженную систему Чистилища Арконы?
Вопросов было множество. Ответов пока ни одного…
2
Азраил стоял перед зеркалом в удобной, хотя и непривычной одежде, которую принесла для него Зоэль. На нем была просторная рубашка-косоворотка и укороченные штаны из светло-серого льна. Волосы, еще влажные после купания, обрамляли бледное слегка вытянутое лицо. Он выглядел почти также, как в тот далекий юношеский период, когда его с Седьмой ступени отправили выполнять уготованную ему миссию, точнее выглядел бы, если б не глаза – тусклые и опустошенные…
– Неважно выглядишь, – Зоя критически оглядела его. – Прямо неживой какой-то…Не даром говорят: с мертвецами поведешься – без праны задохнешься…
– Прана? Прана есть везде, даже в Арконе. Ты же знаешь, когда прана покидает физическое тело человека, он умирает. Но сама прана не исчезает. Она переходит в его астральное тело. Но… к сожалению, я вынужден согласиться: там, где страждущие ждут расплаты за грехи, конечно же, сияния жизнетворной энергии не дождешься…
– Ничего, – Зоя тепло улыбнулась, – все поправимо. Поживи у меня тут с недельку, походи босиком по утренней росе, искупайся под струями водопада, подыши жемчужным туманом из праны и… оживешь!
– Я всю жизнь принимал свою работу как должное, как часть моей сути, словно никакой иной доли для меня быть не может. Но однажды я взглянул на все по-другому. Как будто я слился с сотней грешных душ, окунулся в их низменные страсти и испытал их жуткий страх… Я больше не хочу быть их прокурором, палачом и даже хранителем, указующим им путь исправления. Я сам за них горел в аду… Я испытал животный ужас… Из всех грешных мое наказание было самым тяжким! За что, Зоэль? Кто избрал для меня такую судьбу?
– Кто-то ведь должен выполнять эту работу. И этот жребий выпал тебе. Такие, как мы, не бывают свободными – никогда. Мы должны удерживать равновесие. Это наше бремя. Люди даже не подозревают, насколько легка их жизнь по сравнению с нашей. Хотя, признаюсь, мне повезло гораздо больше, чем тебе. Я с детства обожала жизнь природы – все, что украшает покров земли: цветы, растения… Уже тогда я видела, какая сила течет внутри их стеблей, заставляя их преображаться. Я научилась концентрировать энергию жизни… Вот посмотри, – она подошла к невысокому цветущему деревцу, и вокруг соцветия расположила свои ладони.
Азраил увидел, как между ними стремительно заметались золотые искры; сливаясь, они превращались в светящийся шар. Зоэль сделала легкое вращательное движение кистями рук – и цветок осыпался, обнажив зеленую завязь. Из него стал быстро расти, наливаясь и созревая на глазах, плод. И вот уже на ветке повис румяный фрукт, похожий на персик. Архея сорвала его и протянула бывшему архангелу.
– Попробуй! У плодов, взращенных с помощью уплотнения праны, вкус и аромат бывают непревзойденными.
Раздвоенный язык Азраила с характерным звуком показался изо рта, затрепетал, едва касаясь бархатистой шкурки фрукта, и быстро исчез. Он с любопытством погрузил зубы в спелую сочную мякоть и, с прикрытыми глазами смакуя его сладость, пробормотал:
– Волшебно… Я впечатлен…
Он оглянулся и как будто новыми глазами узрел цветущий и благоухающий мир вокруг. Бывший архангел вспомнил, что несколько дней назад, он был также поражен, разглядывая после Арконы сад Зоэль. Но потом он так глубоко ушел в свои внутренние переживания и переосмысление собственной жизни, что не только забыл о существовании чудной красоты, которую творит она, но даже и не замечал ее…
Азраил снова высунул язык – он остро ощущал им свежесть воздуха, ароматы пряных трав, тепло солнечных лучей и еще что-то неуловимое… Столько забытых ощущений теперь снова были с ним.