И будто в воздухе гроза,И рядом чья-то тень, сурова,И чьи-то скошены глаза —Но пусто вдруг – и снова, снова…
И это всё, чтоб – верный страж —Пока года гремят как танки,Всю жизнь я помнил профиль ВашИ дом старинный на Фонтанке.
1929
МОСКВА
Как ладонь, земля покатаИ как совесть нечиста,Вот затем-то вдоль закатаРаспростёрся храм Христа.
Неприступны, будто горы,Удалившись на покой,Высоко стоят соборыНад чернеющей рекой.
И упорствуя по склонам,С мостовой едва-едваЕстеством своим зелёнымТщетно борется трава.
Ты не тополь, в самом деле,С пыльным ворохом листвы,Но влачи свои неделиВ душном воздухе Москвы.
Плески вёсел, крики с лодок,То гитара, то гармонь,Злись на целый околоток,А гуляющих не тронь.
И в который раз зеваяЯ смотрю, как вдоль рекиКрасные зрачки трамваяПроплывают, далеки.
Но пленён старинной модойЯ приемлю жребий мой —Тёмным вечером с природойРазговор глухонемой.
18 мая 1929 года
К МОЕЙ ДУШЕ
Котёнком падай с высотыНа все четыре лапы сразу,В когтях стремленье держишь ты,А не фарфоровую вазу.
Гляди, внизу для жадных рукПовисло яблоком пространство —И вот прыжок и мягкий стукВ его земное постоянство.
Тебе паденье не в укор,Ты рвёшься к таинствам природы,Распылена как метеор,Прошедший пламенем сквозь годы.
Ещё в космической далиДля сожалений, для стенанийУзнала ты, что вне землиСтаринных нет воспоминаний.
Гляди, цветут и ждут поля,Струятся и смеются реки,Свет солнца в каждом человеке,Перед тобой твоя Земля,Ты к ней привязана навеки.
1930
ВЕСЕННИЙ ВЕТЕР
Весенний ветер над Москвой.Ещё февраль, но ясен полог,И снег, земля, источен твойДыханьем солнечных иголок.
На Маросейке, на Тверской,На Красной площади – повсюдуСмотри, везде восторг какойИ удивленье, будто чуду.
А в синем небе облака,Но их – дымящихся – немного,И так прекрасна, так легкаЗемная зимняя дорога.
Ещё вчера с душой пустойМы к бездне шли опустошённой,А нынче – в полдень золотой —Полны природой воскрешённой.
И нам, обрадованным ей,Весна твердит, ещё из гроба,Что навсегда из наших днейУйдёт зимы и тьма и злоба.
1930
КУНГУР*
Солнечно-каменный Кунгур,Холмов лесистых мир суровый,Твой известняк высок и хмур,В цветах – то жёлтый, то лиловый.
И пихты стройные твои,Высоки и неколебимы,И пропасти, а в них струиКлючей, вовек неистощимы.
Как много древней красотыВо тьме уральских гор, как много!И ты простёрлась здесь – и тыСредь скал ступенчатых, дорога!
Под знойным небом облакаПроходят, медленные, мимо.Тоска моя, ты здесь легка,Ты землю любишь, нелюдима.
Вот, наконец, и мы с тобойПространствовали в дивном мире,Вот, наконец, и ты со мнойПо новой едешь, по Сибири!
1931, скорый поезд Москва-Новосибирск
* * *
Плещется Волга в борта парохода,Я на тебя загляделся, Природа, —Сердце пронзает твоё остриё,Солнышко-Вёдрышко, счастье моё!
Справа лесные стоят берега,Слева легли заливные луга,Ветряных мельниц простёртые длани,Белые церкви, да избы, да бани.
Всех ты качаешь на вольных волнах,Кто – пароходом, а кто – на плотах,Матушка Волга, теки величаво,Слава тебе, неизбывная слава!
Каждая заново бьётся волна,Ты ж вековые хранишь времена,Старые песни да новые были —Все о тебе – до сих пор не остыли.
Песня о Разине, где ты слышна,Где ты, персидская, пела, княжна:«Эх, коль не кинешь мя, режь меня, режь мя!»Кинешма, Решма! Эх, Кинешма, Решма!
Но только пена шуршит у винта,В небе далёкая спит высота,Спят облака, но дробясь в отраженье,Сверху спокойные – снизу в движенье.
Плещется Волга в борта парохода,В дивные дали влечёт нас Природа.Грудь согревает твоё остриё,Солнышко-Ведрышко, счастье моё!
1932, Верхний плес. Район Кинешмы и Решмы
СОКИ ЗЕМЛИ
Долго я ощупью шел наугад,Жизнь моя! Юность! Я нØ жил в те годы,Не от того ли я нынче так радПозднему счастью, дыханью природы.