Но один момент решил всё. Чонгук поскользнулся и по случайности попал мечом прямо по животу Пака, оставляя на латах большую царапину. Чимин отпрянул назад, но было поздно. Он проиграл. А принц, по счастливой случайности, мало того, что выиграл, так ещё и удержался на ногах. Хвалебные крики послышались по всему двору, и Чимин поклонился, давя из себя улыбку.
— Отличный бой, мой принц.
В ответ Ким кивнул головой и гордо удалился, понимая, что положил начало новым слухам. Не менее выгодным, чем те, что бродили по королевству до сегодняшнего времени. Теперь бояться его будут ещё больше, но увидеть в принце защитника от Чонов станет легче.
И, действительно, начиная со следующего дня, молва о непобедимом принце разлетелась не только по столице, но и по всему королевству, а Чимин так и не смог заставить себя прийти к Чонгуку, видимо, зализывал раны, оставленные на гордости поражением. Но принцу было сейчас не до него, он переживал за короля, что с каждым днём выглядел всё слабее. Намджун отнекивался и продолжал пить лекарства, причитая, что Чонгук — глупый мальчишка.
Спустя две недели пребывания в замке, когда Намджун пошёл на поправку, принц Ким был отправлен к северным границам, чтобы укрепить позиции и взять бразды правления в свои руки. Подключать самую мощную ветвь армии не было смысла, так как Чон не предпринимал никаких нападок, но обеспечить королевство защитой стало главной задачей Чонгука. Чимин всё так же обещал помогать во всём, оттаял после поражения и принимал ласки принца, тихо и спокойно мурлыча. Но больше не соглашался на бои, а Чонгук и не настаивал, понимая, что видеть его расшатанную самоуверенность дорого стоит.
В вечер перед днём отбытия, король планировал дать торжественный ужин, чтобы достойно проводить Чонгука, но принц не пришёл, он свалился с коня во время вечерней прогулки, больше не приходил в себя, только жалобно скулил и просил пощады, чем озадачил и лекаря, и самого короля. И только Чимин понимал, почему кровоточило плечо, где ещё недавно была метка. Он хорошо понимал, почему Чонгуку плохо и почему его лихорадит. Когда умирает человек, с которым ты связан — тебе плохо, ты чувствуешь всю его боль, принимаешь её на себя, чтобы ему было легче. Принц был силен, но это подкосило его, заставило днями и ночами напролёт стонать и метаться по кровати, крича, что огонь повсюду.
И Чимин был бы рад взять на себя частичку боли, так как чувствовал, что он крепко связан с Чонгуком, но природа так не считала, заставляла принца мучиться. Паку оставалось только бессильно опускать руки, сжимая их в кулаки. Толку от него не было, а от главного лекаря — и подавно. Он только разводил руками в стороны, говоря, что это незнакомый недуг, который Его Высочество мог подхватить во время пребывания в чужом королевстве. Намджун же однажды выпалил, что это яд, который Хосок наверняка подмешал в еду принца, когда тот гостил у него.
На все эти нелепые догадки Чимин лишь фыркал и начал посещать храм, прося только одного — сил для принца. Но он не просыпался, лишь изредка просил осипшим голосом воды и, напившись, тут же валился обратно, даже не раскрывая глаз. Молва об этом пошла по всему королевству, и Чимин был вынужден отбыть к границам, чтобы Чоны не воспользовались этим неожиданным несчастьем. Он уходил с тяжелым грузом на сердце, оставлял Чонгука на хмурого короля и ухмыляющегося главного советника, что хлопал Пака по плечу и приговаривал, что они и без него справятся. Сокджин никогда не нравился Чимину, а его довольная морда вызывала желание достать меч, чтобы стереть улыбочку, присущую советнику.
На границах было относительно спокойно, лишь иногда случались небольшие стычки с контрабандистами, которые попадались воинам. Но Чимина никак не беспокоило это, он глядел на виднеющиеся вдали деревни бывшего королевства Паков.
Спустя неделю по прибытии к границе, Чимину пришло письмо. В нём главный советник детально описал, что состояние короля ухудшилось, и он опять слёг после того, как Пак покинул столицу. Чимину оставалось только качать головой и ещё сильнее укреплять позиции, молясь, чтобы принц Ким очнулся.
========== I feel so nice, mom, I feel so nice ==========
Комментарий к I feel so nice, mom, I feel so nice
https://www.youtube.com/watch?v=xlEQnZdlaeE
Blue Foundation - Eyes on fire
спутаю карты в твоей игре
You’ve got your peace now. But what about me?
Опять вода, опять лесной пожар. Юнги чувствовал, как вокруг пахнет гарью, вот только теперь вдали виднелись играющие дети и одинокий домик. Кажется, им было всё равно, они не внимали тому, что сами могут обжечься, вели себя так, будто не видели подступающий огонь. Юнги кричал изо всех сил, просил детей уходить, но они упрямо не слушали, не отвлекались от интересной игры, не обращали внимания на вопли принца, на его умоляющие крики и проклятья. Юнги боялся воды. Даже больше, чем огня. Он не понимал, в чём кроется страх, лишь тихо скулил и боялся, что придётся прыгать в воду, чтобы не обжечься. Чистый, благотворный огонь расползался по сухой траве, и Юнги понимал, что выбора нет. Он встал на самый край берега и, в последний раз взглянув на детей, упал в воду, понимая, что не достаёт до дна.
Юнги метался, кричал, но ничего не помогало, а волосы лезли в глаза, мешая разглядеть то, что было перед ним. Руки болели от бесполезного махания, лёгкие горели от ледяной воды. А перед глазами Хосок: глаза его закрыты, губы слегка подрагивают, руки безвольно болтаются вдоль тела. И Юнги страшно. Не за себя, за него — тираничного короля, которого не может возненавидеть, как бы ни пытался. Хосоку нужно, чтобы его кто-то спас. Но, разве Юнги не настрадался достаточно?
— Ты не уйдёшь, котёнок?
Глупое сердечко просит дать ему ещё один шанс, не внимать жестоким словам. И Юнги чувствует, как заботливые руки гладят его, приглаживают выбившиеся прядки, обводят контур губ. Просыпаться не хочется, так бы навеки и уснул крепким сном, если бы в том сне навсегда остался король. Но он отдаляется, а Юнги не может дотянуться, видя, как безвольное тело Чона уплывает всё дальше.
Юнги распахнул глаза, протягивая руку вперёд. Перед ним был не совсем король. Над ним, склонившись, сидел Чонин, обтирал руки влажной тряпочкой, что изумительно пахла различными маслами. Всё тело неимоверно болело, и принц попытался подняться, но в ответ руки Чонина упёрлись в его плечи, толкнули на жёсткую постель. Юнги перевёл непонимающий взгляд на сырые стены и оглядел небольшую камеру и массивную решётку, заложником которой он был. Задрав свою рубашку, он увидел отцветающие синяки, что украшали весь живот. Осознание стало медленно накрывать его, и из глаз потекли солёные слёзы, скатываясь по щекам.
— Господин, — тихо позвал Чонин. — Как вы?
— Как давно я здесь? — требовательно спросил Юнги, подрываясь с самодельной кровати, скидывая с себя руки мальчишки. Из-под простыни торчало сено, и Мин понял, почему его тело так ломило. Не привыкший спать на столь жёстких поверхностях, принц чувствовал боль во всём теле.
— Несколько суток, — прошептал Чонин. — Сначала нас поместили в разные камеры, но потом Его Величество приказал пустить меня к вам. Вы были так плохи. Вас лихорадило, и я не уверен, что температура спала. Лекарь сказал, что у вас может быть кровотечение внутри, — мальчик шептал, заикаясь. — Король так кричал, убил нескольких стражников и приказал мне поить вас травами и обтирать маслами, но мне так страшно, — хныча, рассказывал мальчишка.
— Я думал, что он убьёт тебя, — непонимающе ответил Мин, потирая переносицу. — Это всё?
— Он не убил меня, потому что я обязан жизнью вам, и вам, господин, решать, что со мной делать.
— Он так и сказал? — громко спросил Юнги, напугав мальчишку.
— Так передал стражник, сам король приходил лишь дважды.
Юнги, не обращая внимания на ломящую боль, наматывал круги по камере, раздумывая, как ему поступить. На ум приходила последняя ночь с Чоном, это тихое «котёнок», что никак не соединялось с тем, что Хосок творил после неё. И противная блудница Соа. Наверняка она приврала, закрыла глаза королю и напела сладкую песенку о том, что Юнги — предатель. Чужой принц, которому место в темнице, а не в просторных покоях. Юнги припал к решётке и принялся кричать, не внимая тому, что пересохшее горло жгло.