— Тэхён.
Пустота и руки Чимина — всё, что приходило на ум после дождя, он видел лишь лицо Пака, пытался проецировать на него свои воспоминания о Тэ, упрямо видел, как душил Чимина, говорил ему прятаться, сам не зная зачем. Он разрывался, понимая безумность и глупость своих новых воспоминаний, но упрямо поддавался их влиянию, а перед глазами были только янтарные глаза.
— Чимин.
Чонгук чувствовал, как закипал, он беспрерывно стонал, пытаясь успокоиться, но ничего кроме лица Чимина и боли не было. Хотелось закрыться от всего мира, попытаться разобраться в себе, понять, куда пропал голос, почему он чувствует в руках шею Пака, почему видит лишь его подле себя. Будто Чимин — единственный, кто был всегда рядом, кто вызывал нежные чувства. Но руки помнят тонкую шею безымянного мальчишки, просят не мучить их новыми воспоминаниями.
И Чонгук приходит в себя. Долго и болезненно, но он открывает глаза, видя перед собой потолок своей комнаты, а в голове лишь мысль о том, что он должен был отбыть с Чимином к северным границам. За окошком светит полуденное солнце, а служанка на стуле задремала, видимо, её разморила жаркая погода.
— Чимин, — прохрипел принц, пытаясь дотянуться до служанки, чтобы разбудить её.
Женщина подскочила со стула, боязливо поклонилась. Ещё не до конца сбросив остатки сна, она стушевалась, не зная, что ей делать.
— Ваше Высочество, — пробормотала, — вы хотите пить?
— Как долго я был в таком состоянии? — хрипло спросил Ким. Пересохший язык не ворочался, Чонгук еле шептал.
— Много дней, вы это, — женщина неловко переминалась с ноги на ногу, — свалились с лошадки, да и лежали тута недельки две.
Чонгук рвано выдохнул и ухватился за волосы.
— Дай пить и сообщи королю, — он поднялся с кровати, но в глазах потемнело, так что он опустился назад, замечая пятна крови на своём плече.
Взяв кружку и напившись, Чонгук сдёрнул с себя рубашку, всматриваясь в шрам на плече, он упрямо не понимал, откуда он, как вообще здесь оказался. Времени на размышления не было, ему нужно было срочно выяснить, что с Намджуном и как далеко продвинулся Чон в своих попытках взять королевство Мин.
Он с помощью служанки умылся и, не дожидаясь лекаря, оделся и покинул свои покои, направляясь к брату.
Намджун похудел и осунулся, его болезненный вид напугал Чонгука, он ошарашенно уставился на брата, забывая поклониться, подбежал к нему и упал на колени перед кроватью, взяв его руку в свою.
— Всё же было хорошо, ты же почти выздоровел, — пролепетал принц, — почему ты опять в постели? Почему ты так бледен? — прошептал, прижимая руку брата к своей щеке.
— Ты должен защитить наше королевство, но мы больше не будем отсиживаться в сторонке, пока Чон наводит на континенте свои порядки. У нас есть достаточно людей для того, чтобы взять его главный замок, — медленно прохрипел король, смотря на карту, что висела на стене.
— Что? Ты хочешь пойти на него войной? — не веря переспросил Чонгук, нахмурившись.
— Ты же сам постоянно твердишь, что моя политика слишком мягка, так давай исправим это, — улыбнувшись, ответил старший. — Этот псих Чон прислал нам труп того слуги, которого спас Юнги. Мальчику выкололи глаза, — в груди кольнуло, но Чонгук не понял, почему.
— Но, Намджун, наша казна выдержит это?
— Наша казна более чем выдержит одну несчастную войну с одним несчастным тираном, — ответил король, заходясь приступом кашля. — Слушай, — он схватил руки младшего, — Сокджин поможет тебе, он может казаться змеёй, но он всегда будет на твоей стороне. Верь каждому его слову, не внимай его характеру, он мерзкий, но отец дал ему хорошее образование, он лучше нас знает этот механизм. Потеряешь его — потеряешь королевство, — быстро проговорил король, видя непонимание в глазах Чонгука.
— Мы не очень ладим, — Чонгук немного поник, опустив голову вниз, словно нашкодивший ребёнок.
— Не переживай, он не держит на тебя зла, сам понимает, что ты его ненавидишь, — усмехнувшись, король пригладил чёрные волосы брата.
— Так что же вас связывает?
— То же, что связывает и тебя с ним, — Намджун погладил щёку и убрал руку, закрываясь одеялом, — любовь к своей стране.
— Знаешь, звучит глупо, — усмехнулся Чонгук и помог брату укрыться, набросив сверху ещё одно одеяло. — Разгар лета, а ты под одеялами, — хмыкнул принц, — выздоравливай уже.
— Отправляйся к границам, Чимин должен быть в самом большом пограничном замке, я назначил его командующим одной из ветвей, я больше не хочу видеть тебя одним из них.
— Но, брат, я не проигрывал ему больше, — тихо ответил принц.
— Да, но ты не будешь одним из командиров, я хочу, чтобы ты взял на себя ответственность за всё, ты возглавишь армию, — прошептал Намджун, и глаза младшего округлились. — И ни слова о моей болезни.
— Но у меня нет опыта, не глупо ли это? — спросил Чонгук голосом, полным сомнений.
— У тебя есть я, — просто ответил Намджун. — Иди, собирайся, но перед этим зайди к Сокджину, извинись за свои слова о том, что он меня травит.
— Он тебе пожаловался? Вот же скользкая змея, — цокнул Чонгук, поднимаясь с пола.
— Нет, просто в следующий раз не стой возле дверей, не угрожай моему советнику и не кричи на весь замок, что хочешь стать королём, — Намджун рассмеялся, а принц нахмурился, но, поклонившись, решил, что нужно выяснить отношения перед отбытием на границы.
Долго искать советника не пришлось, он сидел в одном из больших залов, читая некий документ, зачёркивая то, что ему не нравилось. Чонгук наблюдал за ним, стоя возле двери. Ему нравилась эта сосредоточенность, он наблюдал за тем, как порхало перо над листами бумаги, как советник осторожно использовал чернила, пытаясь не заляпать ничего.
— Почему там стоишь? — не поднимая взгляд, спросил советник.
— Веду партизанскую войну и наблюдаю за врагом, — простодушно ответил Чонгук, заходя внутрь, присаживаясь подле Сокджина.
Советник рассмеялся, но быстро умолк, принимая такой же серьёзный вид, заставля принца тем самым фыркнуть и поудобнее усесться.
— Чем ты очаровал моего братца? У меня даже мелькала мысль, что вы связаны меткой, но я в упор не вижу такого холодного господина Советника рядом с моим душкой-братиком, — насмешливо проговорил Чонгук, и Сокджин выронил перо из руки, закашлявшись.
— Нет, поверь, на такое природа бы не пошла, — коротко ответил советник, разглядывая пятно, которое растеклось на столе.
— Ладно, я могу сделать вид, что ты мне нравишься, могу сделать вид, что меня не раздражает твоя постоянная улыбочка и эта напускная серьёзность, но я всё равно не могу доверять тебе.
— Ты и не обязан, просто доверься своему брату, — безразлично ответил советник, вставая из-за стола. — Когда отправляешься?
— Завтра утром.
— Но как ты? Ты свалился так неожиданно, может, стоит немного повременить с отбытием? Пак отлично справляется с обороной.
— Нет, я уеду завтра, мне нечего здесь делать. Сокджин, — он выдохнул, — пригляди за ним, сделай так, чтобы он выздоровел. И прости за то, что обвинил тебя в том, что он болен.
Советник лишь коротко кивнул и покинул зал, оставив принца одного.
***
Наспех попрощавшись с братом, принц Чонгук, в сопровождении двух военных столичных подразделений, отбыл к северной границе. Слух о том, что принц слёг блуждал по столице и, увидев Чонгука живым и невредимым, люди крестились, шептались о том, что это дитя Дьявола, что он бессмертен. Чонгук же хоть и чувствовал небольшую слабость, упрямо держался в седле, делал как можно меньше остановок и двигался вперёд, пытаясь добраться до пограничного замка как можно скорей. Ему не терпелось взять в руки меч, чтобы отрубить голову Хосоку, заставить его пожалеть, что так полюбил этот метод наказания.