Так нельзя. Нельзя отпускать Чимина. Он просто уехал. Скоро вернётся.
========== Let the war begin ==========
Комментарий к Let the war begin
Глава переходная, поэтому небольшая. Читайте внимательно, здесь есть ключи к последующим событиям.
Я уже так хочу раскрыть вам все секреты;)
Now you’re just a page torn from the story I’m living.
Чонгук видел его. Прекрасный ангел сидел на ветке огромного цветущего дерева, а в воздухе витал запах магнолии. Его когда-то каштановые волосы теперь были белыми, словно снег, под стать сутане, что прикрывала ноги в золотых сандалиях. Он радостно болтал ножками и касался пальчиками коры дерева, принюхиваясь к цветочкам, забавно морщил носик и смешно чихал. Ещё красивее, чем раньше, а невидимое бремя, что всегда придавливало Чимина к полу исчезло, так же, как и появилась беззаботная усмешка.
Чонгук видел, как хорошо ему, но не решался подходить, чтобы не нарушить своей темнотой ту гармонию, что делала атмосферу идеальной. Чимин разговаривал с лепесточками, нежно приглаживая их.
«Живи,» — раздалось в голове Чонгука, а высокий, невероятно красивый голос Чимина отпечатался в сознании.
— Вернись, — тихонечко выдохнул король.
«Живи,» — послышалось в ответ. Громко и уверенно.
— Как же без тебя, — прошептал Чонгук, — я не умею так.
Но Чимин не слышал, он болтал ножками, а на его вытянутый указательный пальчик села невиданной красоты бабочка. Она взмахнула своими разноцветными крыльями, и Чимин ласково коснулся её усиков. Чонгук здесь лишний. Его заляпанные кровью руки никогда больше не смогут коснуться ангела, а собственное сердце должно остановиться.
Он не приедет?
Нет.
Он мёртв.
Чонгук самолично приказал сжечь его тело, чтобы он мог обрести покой, но не чувствовал себя так, будто бы Чимин действительно ушёл. Нет, но теперь, когда видел то, как счастлив его маленький ангелочек, его сердце обливалось кровью — не верило. Он качал головой в стороны и изо всех сил прижимал ладонь ко рту, чтобы не сорваться, не завыть от прожигающей нутро боли и не разрушить эту идиллию. И Чонгук рад бы думать, что увидится с ним после того, как покинет землю. Но, нет, ему уже уготовано место в аду за то, что стал королём. Стал причиной смерти слишком многих подданных, ведь чего стоит лишь осознание того, что в оборонном замке королевства Ким изверги Хосока изымаются над его людьми. Никудышний король, слишком занятый собственным эго и дворцовыми интригами. Слишком занят Чимином. Был.
Чонгук резко распахнул глаза, подмечая искусанные алые губы. Чужое тельце, что так сильно прижималось к нему и делилось своим теплом, немного успокоило, заставило вспомнить предыдущие дни. Хоть Тэхён и думал, что виновен в смерти сестры, но Чонгук прекрасно понимал, что вся вина лежит на нём, а Санхи умерла из-за его чрезмерного желания выслужиться перед Хосоком, наладить с ним дружеские связи. Как же глуп он был: пытался наладить отношения с тем, кто признаёт только силу меча.
Тэхён что-то мяукнул себе под нос и потянулся, прижимаясь ещё ближе, утыкаясь своим носиком в нос Чонгука. Король осторожно убрал руку с его талии и попытался унять своё скачущее сердце. Нужно начинать действовать, потому что он не сможет больше оставаться с этим мальчишкой наедине, не хочет чувствоваться так, будто бы предает Чимина.
Тэхён тихонечко вздохнул, будто бы ему снилось что-то плохое, а следом уцепился маленькими пальчиками за ворот камзола Чонгука, в котором тот спал.
Так близко, что видно маленькую родинку на самом кончике носика. Чонгук, борясь со своим страхом, провёл подушечками пальцев по щеке мальчишки и немного отпрянул, когда тот дёрнулся и заскулил. Король ошарашенно уставился на мальчика, не совсем понимая, что ему следует делать, а о чём даже не стоит задумываться. Он зажмурился. А когда почувствовал копошение, замер, притворяясь спящим.
Король ощутил на себе пристальный взгляд, пытаясь не шевелиться и не выдать себя. Но, когда почувствовал невесомое касание чужих губ к своим, распахнул глаза, подмечая стыд и смущение на лице мальчишки.
— П-простите, — тихонечко сказал Тэхён, пытаясь отодвинуться. Но Чонгук не позволил, он зажмурил глаза и ухватился за плечи Тэ. Прижимаясь своими устами к чужим, возвращая поцелуй, он чувствовал, как мальчик неровно дышал, трясся, наверное, от страха. Чужие губы не были пухлыми, не были привычно знакомыми, поэтому Чонгук отпрянул, понимая, что сделал большую ошибку.
Надежда. Глаза мальчика засветились ею, а сам он застенчиво улыбнулся и взял руку Чонгука, чтобы положить на своё плечо. Король сдёрнул с плеча белую рубашку и провёл подушечками пальцев по собственной метке. «Бессилие» раздражало и бесило. Он не знал, почему именно эта эмоция была сейчас сильнее всего, но резко поднялся с кровати и, кинув испепеляющий взгляд на растерянного мальчика, резко развернулся и ушёл. Опять сбежал. Но он не позволит Тэхёну быть причиной своего бессилия.
Ноги сами повели его к покоям Чимина, которые он строго запретил трогать. Солнечная сторона дворца стала приятным дополнением к комнатам. Они были просторны и уютны, вот только Чимином больше здесь не пахло. Чонгук приземлился на пол, упёршись в постель спиной. Он зарылся руками в свои волосы, тяжело дыша. Зачем он поддался притяжению? Зачем позволил себе коснуться его? Он любил Чимина, не хотел, чтобы мальчик надеялся на что-то большее. Он не готов отпустить своего ангела.
***
Тэхён положил ладошку под голову, прикрывая глаза. Его поцеловал король. Оставил лёгкий, невесомый поцелуй на нежных губах. Уста и кожа, которой касались руки Чонгука, горели синим пламенем, не опаляя, а грея мальчишку. Хотелось возвратить те несколько бесценных секунд, запечатлеть их в своей памяти навсегда, и Тэхён закрывал глаза и видел их. Он чувствовал те узы, что связывали короля с Чимином, но и против своей природы пойти не мог, его влекло, манило к Чонгуку. Он не мог дышать, когда тот касался рук или лица.
Тэхёну нравилось валяться в постели, иногда это служило символом того, что всё в порядке, не из-за чего переживать или бояться. Он чувствовал себя в безопасности в постели короля. Единственное, что раздражало: Чонгук сбегал, словно девчонка, хотя по виду и не скажешь, что он трус. Но Тэ решил не принимать это близко к сердцу, он слишком многое пережил для того, чтобы заморачиваться из-за таких мелочей.
Его медовые глаза давно утратили былую наивность, но добросердечность глубоко въелась в юную душу, не позволяла быть неблагодарным Чимину. Он помнил заслугу командующего, знал, что сейчас спокойно дышал только из-за него. Но в то же время назревали негодование и раздражение из-за сложившейся ситуации. Кто захочет быть должным идеальному мертвецу?
Слишком уж безупречен был Пак Чимин, Тэхён не мог порицать его ни за что и ни в какое сравнение с ним не шёл. Тэ чувствовал себя никчёмным и ненужным, недостойным короля. От этого злость закипала в венах, а из-за классового распределения ему суждено лишь быть либо подстилкой Чонгука, либо слугой. Он резко встал, откидывая одеяла. Прошёлся по покоям, оглядывая пышное и богатое убранство.
После того, как человек был в нужде, он прекрасно считает деньги. Тэхён не мог больше позволить себе быть бедным и несчастным мальчишкой, потому что не факт, что найдётся ещё один Чимин, который пригреет и позволит жить в такой роскоши. Тэ быстро оделся, чинно застёгивая все пуговицы и причёсывая пальцами свои чёрные непослушные волосы. Ему нужно стать кем-то для того, чтобы быть достойным короля, чтобы удержаться в замке. Под чуткие взоры стражников он покинул королевские покои и целенаправленно пошёл по коридору, пытаясь не растерять свою уверенность.
Джунхён стоял возле небольшой постели в лекарской, куда Тэхён вошёл, получив разрешение. Они с главным советником о чём-то беседовали, а на кушетке, набитой сеном, лежал человек. Тэ непонимающе на него покосился, подмечая лицо того стражника, что пропал в день смерти Пака. Пока Тэхёна и второго стражника не было, он мог сделать то, из-за чего считался главным подозреваемым. Но почему он так странно и тихо лежал?