— Ауч! — вскрикиваю, когда Тайсон начинает обрабатывать какой-то жидкостью рану.
Быстро пришла в себя, машинально пытаясь отдёрнуть руку. Учитывая, что с одной стороны меня удерживал Ришард, а с другой его брат, то бежать было некуда.
— Мне нужно обработать рану, Элеонора, чтобы не началось заражение, — поясняет спокойно врач.
Недовольно соплю, но утвердительно киваю, отворачивая голову и утыкаясь в грудь супруга.
Стараюсь абстрагироваться, вскоре чувствуя только лёгкие касания Тайсона. Видимо, он вколол обезболивающее. С опаской поворачиваю голову, видя, как мужчина ловко зашивает порез, соединяя между собой разрыв кожи.
— Ты чем-то обезболил? — мягко спрашиваю, перестав дышать.
Мужчина только утвердительно кивает, продолжая орудовать специальной иглой.
— А ребёнок… — испуганно начинаю, чувствуя, как на живот, скользя под ткань свитера, ложится горячая тяжёлая ладонь.
— Тайсон использует только те препараты, которые не нанесут вред тебе или нашему сыну, — уверенно произносит Лирссман, смотря в мои глаза.
Верю. Ришард бы не допустил столь серьёзных ошибок.
Шатен быстро справляется с раной, заклеивая её большим стерильным пластырем, и окончательно избавляет меня от кровавого рукава. Дверь закрывается, отрезая нас от внешнего мира, и я остаюсь наедине с супругом.