Я сидела в самом центре переполненного зала — одна. Мама не разделяла всеобщего энтузиазма по поводу артистки, а у сестры болело горло. Войцех поэзию не признавал.
Артистка склонила голову, переждала шквал аплодисментов и начала: «Нам велели не стрелять…»[111] — и замолчала, поскольку в этот самый момент ослепительные вспышки одна за другой замелькали за окнами, свет погас и ударил гром. Близко. На долю секунды зал замер, а потом поднялась суматоха — в темноте послышались плач и крики. Гром продолжал грохотать. Чтицу увели со сцены. Толпа бросилась к выходу, одновременно хлынул ливень, хлеставший под порывами ветра в окна и двери. Завхоз из нашей гимназии, в шапке с козырьком и высоких сапогах, заслонял дверь.
— Люди! — кричал он. — Ветер не дает открыть, за дверью молнии, за дверью потоп, за дверью конец света…
Я задрожала. Быстро подсчитала. Предсказанный Агафьей конец света опоздал на четыре дня.
Гром утих, ливень прекратился, только небо прорезали немые, бледные вспышки. По круто уходящей вниз улице неслись потоки желтой воды, воздух пах непривычно, резко и имел странный желтый цвет. Небо тоже было серо-желтым, по нему бежали желтые тучи, желтые деревья стояли вдоль дороги. Весь мир пожелтел.
Я подумала: ну вот и все. Так выглядит мир после конца света — он желтый и мокрый. Я набрала в легкие резко пахнувший воздух. Вдали в желтой мгле исчезали силуэты разбегавшихся по домам любителей поэзии. Вокруг никого не было. Я лениво брела среди желтых потоков и прибавила шаг, только когда увидела маму. Она бежала ко мне на помощь. В одной руке держала большой черный отцовский зонт, в другой — мой дождевик. Она кричала. Я не понимала, что она кричит. Я не сводила глаз с перекинутого через мамино плечо моего зеленого плаща. У плаща был цвет надежды.
В доме горели все лампочки. Электростанция уже работала. Отец и младшая сестра ждали на веранде. Они обняли меня, будто я вернулась из далекого путешествия.
Агафья, все еще угрюмая, стояла на пороге кухни и молчала.
Я подошла к ней и сказала — одновременно чувствуя, что говорить это не следует:
— Ну так что, Агафья? Теперь уже можно не бояться? Конец света позади…
— Не смейся, — резко ответила она. — В этот раз прошел стороной, но он еще придет, еще придет… вот увидишь…
Тошнота
Mdłości
Пер. И. Лаппо
Она хотела поехать на вокзал прямо из аэропорта. В этом городе ее ничего не интересовало, кроме вокзала, первого перрона, зала ожидания второго класса и туалета, в который нужно было спускаться по лестнице. Она странно себя чувствовала, какая-то тошнота и легкое головокружение, — неуверенно переставляя ноги, она шла к машине, у которой их ждали Ян с женой, Юзеф уже здоровался с ними, говорил что-то веселое, все смеялись…
«Первые шаги в этой стране, — подумала она и тут же сама себя отругала. — Только не устраивай спектакль…»
Это тоже было странно — что она использовала выражение «только не устраивай спектакль», так она обычно говорила себе в те времена, когда ее охватывало отчаянье. Потом она никогда не использовала это выражение, никогда — оно относилось к прошлому. И вдруг само всплыло из глубин на поверхность. «Только не устраивай спектакль», — сказала она Ядвиге, при виде приближающегося к ним Шуцмана.
— Дорогая, давай быстрей, ах, как же я тебе рада! — воскликнула Мира. Она тоже была рада Мире и Яну и их встрече после стольких лет. Мира и Ян — старые, самые близкие друзья молодости, которые теперь жили здесь, в этом городе, возможно даже недалеко от вокзала, где они тогда едва не…
Она хотела сказать: «Пожалуйста, давайте сначала поедем на вокзал», — но постеснялась. И не хотела признаться, что приезд в этот город, в который она только что спустилась с небес, вызвал у нее легкую тошноту. По дороге из аэропорта, когда ехали через лес, ей стало лучше. От внешнего мира ее отделяли стенки машины, она была среди своих, все они, запертые в этой жестяной коробке, были вместе. Уже на границе города она как бы невзначай спросила, не будут ли они проезжать мимо вокзала, но оказалось, что нет, Ян с женой жили, слава Богу, совсем в другом районе, потому что окрестности вокзала — это ужас что такое.