время этого расковыривать сургуч, было до боли смешно. Некоторое время,
слышался только сердитый клекот, да куски сургуча, летели во все стороны, но до
пробки Рунин все же добрался, и принялся долбить уже ее.
- Ты так ее вовнутрь загонишь - рассмеялся Априус - и испортишь вино
крошками, потому, что раздолбаешь пробку напрочь. На себя тяни.
- Умный такой - прохрипел попугай - сам попробуй и держаться и тянуть.
- Ладно, не дуйся, смотри как надо,
Априус отковырял сургуч, достал платок, обмотал дно бутылки и шарахнул
им о стену, донышком.
Одновременно с этим Рунин, буркнул какое-то магическое слово, и, вонзив
свой железный клюв, в пробку выдернул ее. Два хлопка прозвучали практически
одновременно, высвободившиеся горлышки бутылок издали одуряющий аромат.
Попугай попробовал всунуть туда клюв, но ничего у него не вышло, Априус, же
сначала поднес понюхать горлышко к носу. И тут…
И тут из бутылки заструился дым, превращаясь в полуневесомую фигуру,
которая уплотнилась в самом верху, превращаясь в странное существо, которое
что-то забулькало и захрипело. Никто почему-то не испугался, а Яша спросил с
интересом:
214
- Ты кто? Цего белькоцес, говоли нолмально.
Джин некоторое время озирался, потом склонился перед Априусом, и уже
четким, громогласным голосом произнес:
- Слушаю и повинуюсь. Приказывай. Чего изволишь мой господин?
Априус слегка оторопел, и пробормотал:
- Да нам как бы ни чего и не надо. Ты лучше о себе расскажи.
Рельефная фигура джина заколыхалась, четы лица поплыли, он молчал
несколько мгновений, а потом проговорил, с какой-то непонятной тоской:
- Я был послан.… Помню, что летел сквозь звезды… Долго летел. В моей
памяти не сохранилось, кем и когда я был создан. Единственное что помню это
свое предназначение - исследовать и запоминать. Когда я нашел этот мир, тут
царил полный беспорядок, менялись боги, и обстановка соответствовала.
Местные маги противостояли друг другу, но я этого тогда не понял…, Они
выглядели такими… э-э, доброжелательными и развивающимися, в общем,
окутали меня свой ложью, а потом захватили специально созданной системой
чар. Главы орденов, возжелали узнать, что же я такое, на что способен. В общем, на моей основе они создали своих ракшасов - боевых джинов, вначале вроде бы
только для охраны своих башен и входов в подземный мир. Но потом…, Потом
они стали натравливать ракшасов на своих соседей, желая власти все больше и
больше. И начались истребительные войны.… А для меня был выплавлен
специальный сосуд, в виде вот этой бутылки, наложено заклятье на службу и
начались годы рабства. Лишь тогда, когда умер последний знающий обо мне,
наступил покой.
- Интересная история - проговорил попугай, перебегая перед зависшим
джином, слева направо - а что ты можешь?
- Вопрос не понят - ответил тот - назовите пожелание. Но не более трех.
Таковы условия.
- У-у, не более тлех - пробормотал Яша - да я столько наплидумывать могу.
Это знацит что всего цего захоцю - могу позелать?
- В рамках доступного мне - коротко ответил джин.
- Ну тогда…
- А ну молчать!!! - Быстро прервал разошедшегося было ящера, попугай, и,
повернувшись к хозяину, добавил: - он сейчас такого понапридумывает, вовек не
разгребем. А желание испортит.
- Это да - согласился Априус - он у нас такой, либо весь этот подвал
жареными гусями забьет либо еще чего-нибудь пожрать закажет. Все не наестся
никак - голодное детство сказывается.
- Неплавда я не только о еде думаю - обиделся Яша - я…
- Да ладно шутим мы - улыбнулся Рус - но над желанием подумать надо.
Он пристально посмотрел на замершего джина, повел головой вокруг, и уже
другим голосом проговорил:
- Да, не тот ты мир выбрал, чтобы остановиться. Но да ладно все
поправимо. В общем, так, во-первых! Вишь этот куб? Чувствуешь, что там внутри?
Доставь мне вторую половину, она спрятана где-то здесь.
Джин склонился в поклоне и ответил спустя миг:
- Слушаю и повинуюсь! - А затем исчез.
Приятели несколько оторопело посмотрели друг на друга, и наперебой
начали высказывать варианты оставшихся двух желаний.
За этой небольшой перепалкой, они и не заметили, как снова появился
джин, вроде его только не было, а вот он уже склонился перед Априусом, и
протягивает большую малахитовую шкатулку.