- Ну, не обязательно, - Антип смутился. – Но нашептать что-то может.
- Стоять не будет, - подсказал присевший рядом голова. – Это она запросто. Но ты, если что, сразу ко мне иди, я на неё повлияю.
Опрокинув с ними кружку, местный «мэр» и одновременно военком отправился обходить казаков и не только, согласовывая списки участников предстоящего похода. При нём имелся блокнот с карандашом, куда вписывались фамилии. Иванов мысленно похвалил, молодец мужик, столько обязанностей на себе тащит, даже в кабаке за пивом не расслабляется. Чуть позже прибыл даже отец Иоанн. Рана на лице священника почти зажила, остался некрасивый шрам, который даже борода не прикрывала. На происходящее веселье он поглядел с осуждением, но вслух критиковать не стал. Как всегда заказал у Матвея что-то простое и дешёвое, присел в уголке и принялся за поздний ужин.
А спустя ещё четверть часа случилось явление Христа народу. С поправкой на то, что явился всё же не Христос, а совсем другой человек. Пожилая женщина самого благообразного вида, при одном взгляде на которую сразу вспоминались пирожки и котята, окинула взглядом зал, где собралось десятка четыре подвыпивших мужиков, остановила взгляд на одном и что-то быстро забормотала, делая странные пассы руками. Большого ума не требовалось, чтобы понять, что бабка избитого (за дело) парня, не стала дожидаться и колдовать тайно, а осмелилась прийти и показать обидчику, на что способна. Поступок глупый, тут народ строгих нравов, лечение примет охотно, а вот вредную магию, да ещё не тайную (попробуй, докажи), а вот такую, чтобы при всех. Тут даже при отсутствии результата общество отнесётся с осуждением, причём, скорее всего, реальным и ощутимым.
- Ульяна! – грозно крикнул со своего места отец Иоанн, голос его был твёрд и полон осуждения.
Старуха оборвала заклинание на полуслове, она как раз говорила что-то про «как стебель поникший, как дерево срубленное, как канат шёлковый…», нетрудно было догадаться, какое именно заклятие она собиралась применить. Голова, оказывается, не шутил. Но закончить не успела. И дело тут было не в грозном окрике священника. Глаза старухи застыли в одном положении глядя прямиком в ствол револьвера, направленного ей в лоб. В помещении повисла гробовая тишина.
- А я знаю, как заклятие снять, - зло усмехнувшись, сообщил Иванов. Сам-то он знал только один способ бороться с заклятиями – просто в них не верить. Особенно в таком тонком деле, как мужская сила. Тут от внушения очень много зависит. Но в данном случае наговор мог быть и не пустышкой, кроме того, обнаглевшую ведьму точно следовало поставить на место, покрывать беспутного внука такими методами было точно против правил. И заступничество головы или священника ему не требовалось. – Надо ведьме кол в сердце забить. Осиновый. И голову отрезать и закопать на Лысой горе. Думаю, точно поможет.
Старуха побледнела. А окружающий народ теперь уже с осуждением смотрел на Иванова, общество тут, хоть и милитаризованное, но внутривидовая агрессия сведена почти к нулю. Угрожать односельчанам оружием – это за гранью.
- Михал Григорьич, - осторожно сказал голова. – Ты револьвер-то опусти, не дай бог, пальнёт, убьёшь кого.
- А с какого лешего я долен всё это выслушивать? – он скорчил ещё более злобную гримасу и повернулся к начальнику. – Вредоносная магия уже не преступление? Да и не по-людски это, внучка своего, дурака пьяного покрывать, да ещё вот так, колдовством.
Каждое следующее слово он произносил с небольшим повышением тембра, на окружающих действовало, более того, они с ним были согласны, что да, бабка заигралась, власть почувствовала. И внук её – дурак пьяный, и вообще, лучше бы воспитывала его, а не это вот всё… Но убивать своих было намного хуже, а по виду Иванова они решили, что тот уже готов нажать на спуск. Калибр оружия не оставлял сомнений, старуху разнесёт на молекулы. А может, сыграло ещё и то, что Ульяна была для них своей, а Иванов, хоть и неплохой человек, но пришлый. Прибыл невесть откуда, а теперь вот в людей стволом тычет.
Неизвестно, чем бы ситуация закончилась, но тут неожиданно пришла помощь. К голове подошёл немолодой мужчина с бородой, внешность которого показалась знакомой. Он стал что-то шептать голове на ухо, а Иванов напряг память, чтобы вспомнить, где он его видел.
Вспомнил, и сразу же ясно стало, о чём говорит этот человек. Он был главным у тройки мародёров, первых встреченных им в этом мире людей. И их конфликт быстро разрешился только потому, что в нём признали уполномоченного. И теперь об этом же знает голова.