— Да. Мы уже сталкивались с ними. Тогда они почти истребили нас и уничтожили хозяина, как нам казалось, — на лице девушки читался навеянный воспоминаниями ужас. — Но потом Талльм восстал и принялся восстанавливать силы, набирать слуг. Что он и делает до сих пор.
— Но зачем ему нужен я?
— Ты будешь топливом. Твоя душа укрепит пламя его силы, как брошенная в костёр сухая ветка вскармливает разгорающийся огонь.
От подобного сравнения Горию стало не по себе.
— Но зачем ему одна душа такими усилиями? Зачем ему так рисковать двумя слугами и почему он не мог забрать мою душу сразу после казни?
— Нельзя. Сначала нужно выполнить условия сделки. У богов тоже есть закон и нарушать его себе дороже. Единственное, что я не вполне могу понять — это твоё воскрешение. Неужели, просто вытащить тебя из тюрьмы было сложнее, чем достать с того света? А ведь хозяин подставился. Помнишь ту грозу, в которую ты воскрес? Это последствия использования его мощи.
— Заметные последствия. Разумеется, их не могли не заметить и теперь вы думаете, что вас кто-то ищет?
Ответом было тихое кивание. Её рот был занят последним куском отварной говядины с зеленью, доев который она встала из-за стола.
— Постой, — сказал Горий, желающий дать гонцу как можно больше времени. — Может, подождём Гвенет здесь?
— Нет, мы договорились встретиться у «Чёрной лошади», делать остановку здесь она не будет, — разговоры немного успокоили Азалию, но это предложение вновь заставило нахмуриться.
«Что это ты так оживился? — подумала она. — Пожить хочешь подольше? Это понятно, но что-то тут не так».
— Мы идём, — строго сказала девушка и отправилась к стойлам.
Тем временем в лесу
Ощущая жар кожей лица, Гвенет смотрела как пылает карета. Её руки сжимали вожжи оставшихся без упряжки лошадей. Понимая, что обратная дорога пешком займёт много времени, блондинка взяла с собой всё необходимое, чтобы оседлать одного из скакунов, но, что делать со вторым ещё предстояло решить.
Отпускать животное посреди леса — обречь на съедение, а убивать «Ромашку» (кличку она узнала при покупке) очень не хотелось.
Смотря то на одну, то на другую морду, девушка задумчиво хмурилась. Вдруг одна из рук опустилась за набедренным ножом.
Конь, казалось, смекнул что к чему и мотнул головой. Сталь широкого лезвия прикоснулась к его шее. Блестящие тёмные глаза уставились на белокурого мясника.
Тяжело вздохнув, Гвенет порепетировала движение руки и вновь вернув нож к коже закусила губу и приготовилась. Сделав резкий выдох, убийца сжала руку ещё сильнее и двинула ей в сторону. Клинок сделал лёгкий надрез и остановился.
— Нет, — сказала девушка, опуская вооружённую руку. — Не могу. Вот был бы ты человеком — было бы за что. Эх, ладно, пусть это сделает волк.
Левое предплечье вдруг заныло. Закатав рукав, Гвенет посмотрела на старые шрамы. Боль от укусов клыкастых челюстей вновь ожила в памяти. Рука, сжимавшая рукоять ножа, снова поднялась и вернулась к могучей шее. На сей раз она тряслась. Чем больше проходило времени, тем больше её трясло.
В конце концов клинок снова вернулся в ножны.
— Ну не могу я, — пробормотала всадница и запрыгнула в седло.
Ещё раз взглянув на Ромашку, девушка направила своего коня в другую сторону и отправилась прочь.
Спустя какое-то время за спиной раздалось ржание. Ромашка догнала свою напарницу и поскакала рядом. Гвенет облегчённо вздохнула. Совершенно свободная от упряжки лошадь могла не захотеть двигаться за ней, а гоняться за почуявшей свободу животиной времени не было. Потому девушка была очень счастлива, когда через несколько часов пути второе животное свернуло с дороги и присоединилось к пасущемуся в поле табуну.
Её собственный рысак хотел последовать примеру, но был вынужден продолжить свой путь к конезаводу «Чёрная лошадь».
Тем временем где-то далеко впереди на той же дороге
Азалия гнала коня с такой скоростью, что поспевающий за ней Горий изрядно занервничал.
«Если тот мужик передвигается на какой-нибудь дохленькой кобылке, то ещё немного, и мы его догоним» — беспокойство нарастало.
Однако, как притормозить свою спутницу он не знал. Пока плохо закреплённый и, терпевший из последних сил, до сей секунды, боковой ремень не подкинул идею, отстегнувшись, и, начав болтаться. Схватив тот же ремень с другой стороны, мужчина принялся его расстёгивать. Когда осталось всего одно движение, Горий зажмурился и рванул крепёж. Тут же седло заскользило и от тряски начало смещаться в бок, пока всадник не оказался на дороге. Упавший проделал ещё несколько метров кувырком, прежде чем остановился.