Третья проблема с современными теориями связана с тем, что не учитываются информационные и транзакционные издержки. Убеждение, что полная информация находится в свободном доступе и транзакционные издержки могут быть проигнорированы, не создает теоретических объяснений, которые удастся использовать в условиях, когда информации недостаточно, она потенциально предвзята, ее получение дорого стоит, а большинство транзакций — дорогие[189]. Исходя из предположения о наличии полной информации, трудно объяснить, почему люди мониторят соблюдение друг другом правил.
Подведем итог изложенному выше: есть три проблемы с текущими теориями коллективных действий, которые снижают их полезность в обеспечении основы для анализа институциональных изменений в ОР небольшого размера. Современные теории не учитывают:
1) необходимость отражать инкрементную, самотрансформирующуюся природу институциональных изменений;
2) важность характеристик внешних политических режимов в анализе того, как внутренние переменные влияют на уровень коллективного установления правил;
3) необходимость учитывать информационные и транзакционные издержки.
Признав эти проблемы, мы можем спросить, как начать преодоление разрыва между текущими теориями коллективных действий и эмпирическими примерами коллективных действий в ситуациях ОР для того, чтобы двигаться в направлении разработки более подходящих теорий институциональных изменений для анализа.
Что необходимо для разработки полезных теорий для анализа ситуации ОР, как и многих других важных политических вопросов, — это несколько иная ориентация теоретических усилий, связанных с анализом политики. Прозрачные аналитические модели обеспечивают важную часть теоретической основы для качественного анализа, но не всю основу. Для получения конкретных результатов от модели некоторые переменные не учитываются либо сознательно или бессознательно оставляются константами. Модели предлагают аналитикам возможные виды поведения и результаты в ситуации с конкретной структурой. Они не подсказывают, как определить структуру ситуации для проведения анализа. Модели, использующие такие предположения, как наличие полной информации, независимых действий, идеальной симметрии, отсутствие человеческих ошибок, отсутствие норм приемлемого поведения, нулевые затраты на мониторинг и обеспечение соблюдения правил, неспособность к изменению структуры самой ситуации, — помогают аналитикам получать точные прогнозы.
Однако модели, в которых делаются такие предположения, не обращают внимание политического аналитика на некоторые проблематичные переменные ситуации, влияющие на стимулы и поведение людей. Предположение наличия полной информации о поведении участника не подталкивает аналитика изучать, как лица получают информацию в «полевых» условиях, кто именно и какую информацию имеет, не является ли эта информация предвзятой. Предположение о наличии независимых действий не подталкивает аналитика ставить вопрос, принимают ли люди во внимание влияние своих действий на выборы, которые делают другие. Предположение о нулевой стоимости мониторинга не подталкивает аналитика к изучению эффективности различных правил мониторинга и соответствующих расходов. Предположение о фиксированной структуре не побуждает аналитика изучать, меняют ли люди свои правила, как они это делают и как политический режим усиливает или тормозит институциональные изменения.
Рамки, которые связывают целые семейства моделей вместе, также обеспечивают важную часть теоретической основы для анализа политики, поскольку они указывают на множество переменных и типы связей между ними, которые нужно рассматривать при проведении любых теоретических или эмпирических исследований по конкретному типу явления. Из рамок нельзя получить точные прогнозы. Из рамок выводятся вопросы, которые следует поставить для уточнения структуры ситуации и стимулов, с которыми сталкиваются лица. После того как стимулы уточнены, теоретик может анализировать ситуацию и прогнозировать вероятное поведение с точки зрения выбора стратегии и возможных последствий.
189
Важность информации и транзакционных издержек подчеркнута в работах Норта (North, 1978, 1981, 1989) и Уильямсона (Williamson, 1979, 1985).