Причиной недооценки опыта русско–японской войны явилось, конечно, то, что информация об условиях, в которых проходила эта «чужая» война, была малоубедительной. Другая же причина крылась в отсутствии возможности сравнить опыт этой войны со своим собственным. В предшествовавших войнах пулеметам и полевым укреплениям ведущей роли не отводилось. Сравнение в военных вопросах с чем‑то хотя бы приблизительно знакомым, как и во всех сферах жизни, является необходимой предпосылкой, облегчающей оценку новых явлений. Что же касается ядерной войны, то и здесь отсутствие возможности сравнить с чем‑то уже известным является главной причиной, затрудняющей формирование принципов ведения этой войны — в меньшей степени в условиях применения стратегического и в намного большей тактического ядерного оружия.
Другим примером отрицательных последствий недооценки чужого опыта, которые мы остро ощутили во второй мировой войне, может служить отсутствие должного внимания к партизанской борьбе, проявленное германским вермахтом при подготовке войны с Россией. Это обстоятельство тем более примечательно, что в 1922 году рейхсвер сам готовился к развертыванию такой борьбы против французского вторжения.
В 1928 году русские впервые выпустили для вооруженных сил справочник по ведению партизанской войны, а в 1933 году вышло новое его издание, в котором был отражен даже опыт немецких маневров. Хотя значение партизанской борьбы было известно и она отмечалась в справочнике как важная часть общей войны, германский вермахт не уделил этому внимания. Во время русской кампании действия партизан явились для нас неожиданностью, и мы могли противопоставить им только импровизацию. Пожалуй, лишь отсутствием собственного опыта можно объяснить то, что к этой области боевых действий было проявлено полное пренебрежение.
Если мы обратимся к вопросу, в какой степени опыт второй мировой войны может быть использован в будущих войнах, то столкнемся прежде всего с тем фактом, что после 1945 года наряду с обычным вооружением получили бурное развитие многие виды ядерного оружия. Поэтому сейчас можно говорить о трех возможных способах ведения войны:
— война, которая ведется только обычными вооруженными силами;
— война, в которой в рамках обычных вооруженных сил применяется ядерное оружие;
— ядерная война, в которой обычные вооруженные силы, по взглядам военных специалистов Запада, остаются необходимыми, но отходят на второй план, а по убеждению русских, наоборот, продолжают играть решающую роль.
В двух первых случаях обычные вооруженные силы полностью сохраняют свое прежнее значение; в третьем они также остаются необходимыми.
Когда мы выше говорили, что прп выработке принципов управления войсками и ведения боевых действий необходимо уделять должное внимание как опыту последней войны, так и имевшему место в послевоенный период развитию вооружения и вспомогательных средств, то делали это для того, чтобы показать, что развитие это, оказывая после второй мировой войны очень сильное и многостороннее влияние во всех областях военного дела, ставит нас перед невиданными доселе трудностями.
Я сошлюсь лишь на увеличение количества и повышение боевых качеств танков и авиации, на почти сплошную моторизацию и такую обширную механизацию, что даже транспортные самолеты стали боевым средством пехоты, на создание ракет для ведения наземного и воздушного боя, а также для борьбы с танками, авиацией и ракетами противника. Далее, сошлюсь на тот факт, что место основных боевых средств периода второй мировой войны — бомбардировщиков, артиллерии и пехотного оружия — все больше и больше занимают ракеты, отмечу оснащение радиолокационными средствами наземных войск и авиации, радиоэлектронику как средство, используемое для автоматизации и механизации управления оружием и для борьбы с электроникой противника, а также для автоматизации деятельности штабов, без которой в современных условиях эффективное управление войсками просто невозможно.