Выбрать главу

Высказывания Новодворской не только не вызывали протеста, но и оказались вполне созвучны настроениям либеральной публики. Если еще несколько лет назад советскую власть осуждали за нарушение прав человека, то теперь та же публика пребывала в глубоком убеждении, что никаких особых прав у быдла, составляющего большую часть отечественного населения, нет и быть не может. Бюрократический произвол тем временем распространился по стране в масштабах неведомых со дней Сталина. Историк Рой Медведев констатировал: «нарушения самых фундаментальных прав человека в конце 1990-х гг. в нашей стране стали гораздо более значительными и массовыми, чем в конце 1960-х и 1970-х гг.»[75]

А вдова академика Сахарова Елена Боннэр даже признавала, что «такого массового нарушения прав человека не было со времен коллективизации»[76].

ПРОПАГАНДА

Пресса и телевидение были важнейшим стратегическим союзником Ельцина и либералов на протяжении всего кризиса. Хотя советская цензура и была давно мертва, власти вполне успешно удавалось удерживать идеологический контроль над средствами массовой информации. Формально цензура умерла на год раньше Советского Союза. Впрочем, и до того, как ее официально отменили, журналисты чувствовали себя достаточно вольно. А главное — пользовались огромным влиянием и авторитетом в обществе. Люди не жалели денег на газеты и журналы, ожидая очередных сенсационных разоблачений. Многочисленные «запретные» книги наводнили рынок, писатели-эмигранты выступали по государственному телевидению.

Именно на этом фоне пропаганда оказалась единственной сферой, где режим достиг чрезвычайных успехов. Рецепт успеха был прост: надо было не контролировать содержимое передач, а правильно расставлять кадры таким образом, чтобы на всех ключевых местах оказались люди, совершенно добровольно и свободно говорящие именно то, что требуется правительству. Относительная свобода печати сочеталась с жесточайшим контролем на телевидении. Под руководством Михаила Полторанина государственная пропаганда сумела эффективно соединить опыт, накопленный за годы коммунистического режима, с современными методами и пропагандистскими технологиями холодной войны, почерпнутыми из арсенала западных коллег. Поскольку же в условиях кризиса у людей практически не было средств на покупку газет, попытки оппозиции бороться с ведомством Полторанина при помощи собственной прессы напоминали усилия африканцев, сражавшихся с луками и стрелами против европейских пулеметов.

После окончательной победы над «коммунистическим тоталитаризмом» в 1991 г. российские власти провели чистку на радио и телевидении, удалив оттуда всех, заподозренных в симпатиях к «красным». Изгонялись или выживались даже представители технического персонала, в результате чего на телевидении стали происходить постоянные «накладки» —то пускали неправильную заставку, то пропадал звук, то исчезало изображение. Зато «красных» техников уже не было. Иногда зрителям показывали специально отобранных представителей оппозиции — самых беспомощных и тупых, отбирая то наиболее умеренных, то наоборот — очевидных экстремистов. На этом фоне мексиканские soap operas становились единственной отдушиной для миллионов телезрителей. В 1992—1993 гг. альтернативным источником информации для телезрителей была петербургская передача «600 секунд», где заправлял Александр Невзоров, талантливый журналист, прославлявший Саддама Хусейна и твердый порядок под властью авторитарного режима. Еще до октябрьского переворота власти намеревались закрыть невзоровскую программу, но затем испугались массовых протестов. Причем протестовали не только поклонники «600 секунд». Общественное мнение понемногу склонялось к мысли, что лучше такая альтернатива, чем никакой.

Люди, работавшие на телевидении, как и в советские времена, чувствовали себя «бойцами идеологического фронта», гордились своей особой ролью. Они даже несколько преувеличивали свое значение. «Предположим, мы ничего не будем показывать в течение трех дней, и тогда я бы хотел посмотреть на тот состав правительства, которое мы увидим после того, как включим снова телевизор», — хвастался генеральный директор Российской телерадиокомпании Анатолий Лысенко[77].

вернуться

75

Медведев Р. Неизвестный Андропов. С. 12.

вернуться

76

Общая газета. 1998. № 23. С. 6.

вернуться

77

Московские новости. 1994. № 20.