Пару секунд он размышляет над ответом.
— Попытка приручить… — он останавливается, чтобы изменить фразу, — нет, скорее, пробовать управлять чем-то, что не поддаётся контролю, мне кажется.
Я шутливо фыркаю:
— Самая подходящая метафора, какую я когда-либо слышала, — и я не могу не задаться вопросом, подразумевает ли он что-то более глубокое, нежели поверхностный ответ.
— Что ты имеешь в виду? — продолжает он игру в наивность.
— Однажды кое-кто сказал мне, что я должна разузнать информацию о том, с кем иду на свидание, — я вижу, как от моего высказывания его брови вопросительно поднимаются. — А мы безрассудные, да?
Колтон сверкает ослепительной, ярче солнца, улыбкой:
— Зато никто никогда не скажет, что я скучный и предсказуемый, — рассуждает он, глядя в зеркала, чтобы перестроиться. — Кроме того, это способ опередить твоих демонов, — прежде чем я успеваю осмыслить его слова, он умело меняет тему. — Что сначала: еда или развлечения?
Я очень хочу расспросить его насчёт его предыдущего комментария, но прикусываю язык и отвечаю:
— Развлечения! Конечно, развлечения!
— Хороший выбор, — одобряет он, но тут же бормочет проклятия, когда из динамика на панели раздаётся звонок сотового. — Прости, — извиняется он, прежде чем нажать кнопку ответа на руле. На экране высвечивается имя — Тони — и я немедленно ощетиниваюсь. Поиск в интернете о моей паре дал мне больше информации, чем только о его проблемах. Сейчас я знаю, что Тони из себя представляет, что она была его сопровождением в течение многих лет, и что это уже второй раз из трёх, когда я вместе с Колтоном, и она звонит. Мой внезапный приступ ревности меня удивляет, но, однако, он только крепнет, когда я слышу, как фамильярно Колтон с ней разговаривает.
— Привет, Тони, ты на громкой связи, — предупреждает он.
— О! — ничего не могу с собой поделать — испытываю крошечную радость, когда слышу удивление в её голосе. — Я думала, ты отменил это с Рак…
— Я отменил, — отвечает он резко. — Что тебе нужно, Тони? — в его голосе сквозит раздражение.
Какой её комментарий озлобленный. Что, если это Ракель была бы с ним в машине? Чувствую её претензию ко мне, за то, что заняла её территорию — Колтона.
Линию наполняет тишина.
— Ох. Ммм. Я просто звоню, чтобы сказать тебе, что официальные письма по поводу спонсорской поддержки готовы, — когда в ответ Колтон молчит, она добавляет, — это всё.
Что? Она работает на него? С ним? Ежедневно? Самое то, что мне нужно в данный момент — чтобы ревность подняла свою стервозную голову. Эта блондинистая моделька видит его каждый день, и ещё время от времени ходит вместе с ним на различные мероприятия. Зашибись!
— Отлично. Спасибо, что поставила меня в известность, — с этими словами он нажимает отбой, резко прерывая разговор. Потом громко вздыхает, и часть меня очень счастлива от того, что он раздражён на эту Тони. — Прости, — произносит он ещё раз, и я уверена, он имеет в виду упоминание Тони имени Ракель. Так они были парочкой! Ракель не какая-то цыпочка, которую он подцепил в клубе. Ехидная сторона меня упивается фактом, что я была девушкой, с кем он сбежал от неё той ночью. Сострадательная сторона меня вздрагивает, поскольку я знаю, что Колтон не тот, кого легко было бы подчинить.
— Ничего страшного, — пожимаю я плечами, обращая внимание на то, где мы находимся. Мы едем из города в противоположном предполагаемому мной направлении.
Ещё несколько минут мы едем в уютной тишине, затем Колтон поворачивает за угол, и небо освещает яркий свет колеса обозрения. Я оглядываюсь на своего водителя, и от ребяческой усмешки на его лице моё сердце медленно уходит в пятки. Колтон проезжает сквозь подсвеченные ворота и медленно едет вниз по ухабистой грунтовой дороге.
От представшей перед нами масштабной картины мои глаза распахиваются. Вся поверхность поля переполнена всевозможными карнавальными аттракционами, какие только можно себе представить, в комплекте с мигающим знаком, зовущим на аллею развлечений с играми, в которых невозможно победить, и вывесками с рекламой ужасно вредной еды. Я так взволнована. Так рада, что Колтон решил весело провести со мной время на открытом воздухе, на этой ярмарочной площади — это позволит мне видеть его настоящего, а не культивируемую личность, которой он должен быть в одном из высококлассных, просматриваемых папарацци ресторанов, которые он, как известно, часто посещает.
Он паркуется и поворачивается ко мне:
— Нравится? — спрашивает он, и, клянусь, я слышу оттенок нервозности в его голосе, хоть и знаю, что это невозможно. Не от ультра-самонадеянного, всегда-уверенного-в-себе Колтона Донована. Или возможно?
Я киваю, прикусив зубами нижнюю губу, в то время как он выходит из автомобиля и подходит к моему месту, чтобы открыть мне дверь.
— Я в восторге, — сообщаю я ему, пока он берёт меня за руку и помогает выбраться из машины. Он закрывает дверь и поворачивается ко мне, прижав спиной к автомобилю. Его глаза горят желанием, он пристально смотрит на меня, располагая руки по обе стороны моей шеи и большими пальцами поглаживая мои щёки.
Я вижу, как сжимаются мышцы его челюсти, когда он мягко качает головой, молча решая какой-то внутренний конфликт, который вызывает тень улыбки на его губах.
— Сладкая, я хотел это сделать с тех пор, как ушёл из твоего дома сегодня утром, — он склоняется ко мне, не разрывая зрительного контакта, — с тех пор, как получил твоё сообщение, — он поднимает брови. — Ты опьяняешь меня, Райли, — его слова проникают в мою душу, пока он сокращает между нами расстояние. Его рот захватывает мой в головокружительном поцелуе, соблазняя меня захватывающим вкусом так, что я оставляю всякие попытки вернуть свое самообладание. Его рот поглощает мой с молчаливой потребностью, и всё же поцелуй так полон нежности, так заполнен неназванными эмоциями, что я не хочу, чтобы он заканчивался.
Но всё-таки это происходит, и я крепко держусь пальцами за его предплечья, чтобы прийти в себя. Он нежно целует меня в кончик носа, бормоча:
— Ты готова как следует повеселиться?
Я не знаю, какого ответа он от меня ждет, так как он просто украл моё дыхание, но как только мне удаётся сказать: «Определённо!», он выпускает меня из объятий, чтобы открыть заднюю дверь машины.
Колтон вытаскивает черную поношенную бейсболку, с истёртым пятном на козырьке. Эмблема на нашивке выглядит как шина с двумя крыльями, вылетающими из центра; края нашивки загибаются, свидетельствуя о частом использовании.
Колтон натягивает бейсболку пониже на голову, используя обе руки, чтобы выровнять должным образом край, прежде чем повернуться ко мне со смущенной гримасой:
— Извини. Просто проще, если я с самого начала буду инкогнито.
— Нет проблем, — отвечаю я и тяну себя за губу. — Мне нравится.
— О, правда? — Он хватает мою руку, и мы начинаем пробираться между припаркованных автомобилей ко входу.
— Да, я вроде как хорошо подхожу бейсболистам, — дразнюсь я, посматривая на него и делая максимально искреннее лицо.
— Не гонщикам? — спрашивает он, теребя мою руку.
— Не особо, — откликаюсь я невозмутимо.
— Кажется, чтобы переубедить тебя, мне придётся стараться сильнее, — говорит он с намёком.
— Это отнимет очень много сил, — на моём лице игривая улыбка, я наблюдаю за ним, его глаза в тени, скрыты козырьком кепки. Я раскачиваю наши руки. — Как думаешь, ты готов принять вызов, Ac?
— О, Райли … — журит он меня, — не проси чего-то, с чем не сможешь справиться. Я говорил тебе, что могу быть очень убедительным. Разве ты не помнишь, как в прошлый раз отважилась бросить мне вызов? — он притягивает меня к себе, обнимая за плечи.
Как я могу забыть? Я здесь сейчас из-за того псевдо-пари.
Мы подходим к кассе, и Колтон проявляет свою власть, покупая нам билеты, а также браслеты, которые дают нам полный доступ ко всем аттракционам и играм на карнавале. Мы проходим через ворота, Колтон дергает вниз козырёк бейсболки, скрывая глаза, и кладёт руку мне на поясницу. Мои ноздри заполняют запахи земли, масла для жарки и аромат барбекю, пока глаза восхищаются ослепительно мигающими огнями. Я слышу суматоху на небольшой горке справа от нас, которая сопровождается криками развлекающихся, когда они несутся вниз. Вокруг много маленьких детей, блуждающих с ошеломлёнными взглядами, сжимающих в одной руке шары, а в другой — руки родителей; их волнение и удивление ощутимы. На стендах игровых площадок чинно висят мягкие игрушки, гарантированно бросаясь детишкам в глаза. Рука об руку гуляют подростки, не особо впечатляясь тем, что они на карнавале, скорее, радуясь, что развлекаются одни, без родителей. Не могу сдержать улыбку, потому что, несмотря на взрослость, тоже радуюсь, что пришла в парк аттракционов — в их возрасте я не бывала на ярмарке.