Она откидывает голову и громко смеётся, прежде чем снова смерить меня презрительным взглядом.
— О, он собирается съесть тебя живьём, а потом выставить, а я получу удовольствие, наблюдая за этим!
Я вижу, что Колтон заканчивает свой последний круг и ведёт машину в гараж справа от нас. Мальчики могут в любой момент пойти разыскивать меня, чтобы спуститься и поглядеть на машину, и, откровенно говоря, мне уже достаточно этой «позволь мне поставить тебя на место» ругани с Тони. Я пыталась быть выше. Старалась не быть такой же ехидной сукой, как она. Но с меня хватит. Я делаю к ней ещё шаг и шиплю злобно:
— Тебе лучше привыкнуть всё время наблюдать, Тони, потому что это всё, что тебе остаётся. И когда он в экстазе будет выкрикивать имя, это будет моё имя, дорогая, — уголки моих губ приподнимаются, а голос неумолим, — не твоё.
— Все они так думали! — насмешливо фыркает она.
Как бы я хотела задушить её прямо сейчас. Стереть эту саркастическую ухмылку и показать ей, что она понятия не имеет, о чем говорит. Но я не могу. В конечном итоге, она может оказаться права. И это убьёт меня. А она напоминает мне, что нужно быть настороже. Я так же медленно, как и она, оцениваю её взглядом, и незаинтересованно качаю головой:
— Эта беседа была весьма познавательной, Тони, но я собираюсь провести время с теми, кто достоин дышать со мной одним воздухом.
И я бегом спускаюсь по лестнице, желая сделать всё, чтобы последнее слово осталось за мной. Внизу лестницы, по которой я спускаюсь, слышен рокот машины Колтона. Как только я поворачиваю за угол, вижу моих мальчиков, которые следуют вниз за Дэвисом по направлению к гаражам стадиона. Я тороплюсь нагнать их, пытаясь унять гнев и раздражение, навеянные словами Тони.
Я стараюсь не обращать на неё внимания и говорю себе, что она просто ехидная сучка, которая пытается удержать что-то, что ей не принадлежит. Потрясающе красивая ехидная сука, но ехидная сука, тем не менее. Думаю, это сочетание её типажа и характера, и моего страха, что в её словах есть доля правды, сдерживает гнев, бегущий по моим венам.
Я догоняю всю группу только когда мы уже близко к мастерским, где команда Колтона отлаживает и настраивает его машину.
Двигатель мурлычет, останавливаясь, и я вижу, как Колтон отдаёт уже отсоединённый руль кому-то из своего экипажа, прежде чем медленно вытолкнуть себя из кабины болида. Он вытаскивает сначала одну ногу, потом другую — и вот уже стоит на земле. Мгновение он стоит, чтобы привыкнуть к вертикальному положению, а затем снимает шлем и несгораемый вязаный подшлемник. Он берёт минералку, которую кто-то суёт ему в руки, и долго пьёт, прежде чем пробежаться рукой вперёд-назад по влажной шевелюре. А потом посылает широченную улыбку мужчине, который идёт к нему, пока я пытаюсь сообразить, кто это. Тот самый отвязный парень, что был с ним на вечеринке, которую устраивала компания Хэдди.
Я стою с мальчиками с краю, и мы окунаемся в шквал активности в гараже. Несколько человек говорят с Колтоном, кто-то жестикулирует, чтобы нагляднее продемонстрировать, что он объясняет. Он разговаривает со всеми в неофициальной дружеской манере. Никакого намёка, что он сын мегасуперрежиссёра, или что он один из завидных богатых голливудских холостяков. Кто-то из членов команды склоняется над машиной, орудуя в ней инструментами и измеряя что-то, чего я и близко не понимаю. Колтон полностью погружён в свою стихию. Это не трудно, учитывая его энтузиазм и почитание этого спорта.
Его улыбка широкая и настоящая, и я чувствую острую боль в глубине души, в моём сердце, когда вижу её. Если он такой страстный, и его глаза так загораются от спорта, который, очевидно, ему дорог, то как же он будет выглядеть, когда, наконец, найдёт и примет свою истинную любовь? Моё сердце сжимается от понимания, что это буду не я. Я пытаюсь выкинуть из головы эту заблудшую мысль, но она застревает на краю сознания, когда я смотрю, как пылкие чувства играют на его лице.
Всеобщее бурление несколько стихает, когда команда Колтона приступает к индивидуальным задачам. Нескольким Колтон командует отступить и заняться чем-то в двигателе, сзади машины. Остаются только Колтон и тот парень из клуба, и когда они разговаривают, я вижу между ними лёгкий дух товарищества.
Дэвис движением показывает мальчикам следовать за ним в гараж, и они тихонько идут вдоль линии, стараясь избегать проезжей части. Я остаюсь на прежнем месте, решив не ходить внутрь. Держаться на безопасном расстоянии от его необъяснимой власти надо мной. Колтон замечает мальчиков, входящих в гараж, отрывается от разговора и посылает им широкую искреннюю улыбку. Он ждёт, пока они подойдут, и произносит:
— Ну, что вы думаете, ребята?
Они все разом начинают выкрикивать слова типа: «Круто! Потрясающе! Невероятно!»
Он расстёгивает свой красный костюм и выдергивает руки из рукавов, позволяя им упасть и висеть ниже пояса. Его футболка потемнела от пота и липнет к выделяющимся мышцам груди. От его чертовски сексуального вида, всё моё нутро начинает тянуть.
— Я так рад, что вам понравилось! Теперь смотрите, — произносит он, положив руку на плечо парня из клуба, — это один из самых важных здесь людей. Важнее меня, — шутит он. — Ничего из этого, — он жестом обводит помещение гаража, — не работало бы так слаженно, если бы не он. Это Беккет Дэниелс, капитан моей команды.
Мальчики невпопад здороваются, и Дэниелс улыбается им в ответ. Рики выкрикивает какой-то вопрос, и Беккет широко улыбается, кивая ребятам идти к машине, чтобы посмотреть на что-то. Колтон остаётся на месте, наблюдая за уходящими мальчиками. Он поводит плечами и делает ещё один большой глоток минералки, прежде чем оглядеться вокруг. Я чувствую внезапное потрескивание электричества, когда его глаза встречаются с моими, и медленная ленивая усмешка приподнимает уголки его рта, а ямочка на подбородке углубляется. Он похож на секс: горячий, потный, взъерошенный и аппетитно неотразимый. Он снова смотрит на Беккета, убеждаясь, что всё в порядке, а потом направляется ко мне.
— Ну, привет, — я не могу сдержать улыбки, которая трогает мои губы, когда я произношу это.
— Всё ещё думаешь, что я притворяюсь?
— Нет, — я непринуждённо смеюсь, пока он встаёт напротив меня.
— Ну, если ты говоришь «нет», значит, пока я делаю свою работу правильно, — усмехается он с намёком, протягивая руку и дёргая меня за выбившийся локон.
Я просто, с мягкой улыбкой на лице, качаю головой, прежде чем глубоко вздохнуть. Нет никакой необходимости притворяться, когда дело доходит до Колтона в спальне. Мы пристально всматриваемся друг в друга; вокруг нас в мастерской бурлит кипучая деятельность, а мы остаёмся неподвижными. Зачарованными, растворёнными друг в друге.
— А ты неплохо гонял, Ас, — мне, наконец-то, удаётся нарушить наше молчание.
Колтон делает ещё глоток минералки.
— Ты ничего не знаешь о гонках, так ведь? — смеётся он, когда я отрицательно мотаю головой и смеюсь вместе с ним. — Я не особо с тобой согласен, но спасибо за комплемент.
— Но я смотрела с братом пару заездов когда-то, а мои мальчики, очевидно, прогуглили всё об этом, чтобы убедиться, что узнали, как можно больше, — я пожимаю плечами, поглядывая через плечо, чтобы проверить, как там дети. — Значит, Вуд, да?
Он застенчиво мне улыбается.
— Это не то, что ты подумала. Это старое прозвище, — я заинтригованно поднимаю брови. — Когда я только начал гонять, кто-то назвал меня Голливудом. Прозвище прижилось. И постепенно сократилось до Вуда. Все, кто так меня называет, уже долго со мной, — он коротко оглядывается на Беккета. — Все, кому я доверяю.
— Не дай узнать об этом прессе — они с ума сойдут от счастья!
— Поверь мне, я об этом знаю, — смеётся он.
Мы оба поворачиваем головы, когда слышим, как смех Шейна заполняет гараж. Беккет стоит, обняв его за плечи, и смеётся вместе с ним, пока Дэвис поднимает Рики и усаживает в машину для фотографирования.
— Огромное тебе спасибо, Колтон. Потому что они целый день чувствовали себя особенными, — Колтон возвращает всё внимание ко мне. — За всё спасибо. Я даже не могу выразить, насколько это важно для них.