Подняв другую руку к ее затылку, я хватаю ее за волосы и дергаю назад, так что обнажается ее горло. Я перемещаю руку с ее подбородка туда, где учащенно бьется пульс.
— Это то, чего ты хочешь, Малышка? — Мои глаза удерживают ее в плену, когда я называю ее "малышкой" по-русски. — Чтобы я отшлепал тебя так, как ты заслуживаешь?
Потребность напрягает ее черты лица, и это сводит меня с ума, когда я вижу ее такой.
— Пожалуйста, — мурлычет она.
Глава 12
Эбби
От одного напряженного момента к другому, мое сердце бешено колотится.
Несколько недель я флиртовала с этим мужчиной, и теперь, когда он стоит в моем номере, этот момент кажется нереальным.
Черты лица Николая высечены из камня, в его темных глазах таится мир опасностей, к которым я, возможно, не готова.
Я никогда ничего не хотела так сильно, как Николая Ветрова. Он напористый, жестокий, чертовски горячий и настолько мужественный, насколько это вообще возможно.
Я хочу, чтобы он делал со мной грязные вещи. Потребность настолько всепоглощающая, что я готова умолять его трахнуть меня.
Он продолжает смотреть на меня, и я изо всех сил пытаюсь сохранить зрительный контакт. Не буду лгать, он пугает меня, и я знаю, что с ним я постоянно играю с огнем, который может сжечь меня дотла.
Но я хочу его. Так чертовски сильно.
Как только я начинаю беспокоиться, что он отвергнет меня и вылетит из номера, он опускает голову так низко, что я почти чувствую его вкус на своем языке.
— Пожалуйста, — умоляю я. Завтра я буду беспокоиться о гордости, которой жертвую. Сейчас я сделаю все, что он захочет. — Трахни меня, папочка.
Я наблюдаю, как его глаза темнеют при этом слове. И понимаю, что это его заводит.
Издав нуждающийся стон, мой взгляд мечется между его ртом и почти черными радужками.
— Господи, — рычит он. Черты его лица становятся жестче, и я жду, что он оттолкнет меня от себя, но вместо этого его хватка на моих волосах усиливается до боли.
Его глаза впиваются в мои, дыхание учащается, а когда его рот прижимается к моему, из меня вырывается стон.
Господи. Это так чертовски напряженно, что я сейчас сойду с ума.
Мужчина дразнит меня еще одним прикосновением своих губ к моим, а затем наблюдает за моей реакцией.
Я уже готова превратиться в лужицу возбуждения у его ног, когда его рот врезается в мой. Я издаю неловкий громкий стон, который заглушает его язык.
Наконец-то. Господи, наконец-то.
Я поднимаю руки к его груди, пальцы впиваются в его рубашку, и я приподнимаюсь на цыпочки, чтобы оказаться как можно ближе к нему.
На вкус он как сила и опасность, и эта комбинация просто одурманивает.
Николай отрывает свой рот от моего, и наши взгляды снова встречаются. При виде желания, написанного на его лице, мое нутро наполняется жаром.
— Ты слишком молода и беспечна, — бормочет он.
Я прикусываю нижнюю губу.
— Ты старый и сварливый.
Его дыхание дразнит мою щеку, когда он опускается поцелуями к моему подбородку.
— Это никогда не сработает.
Боже, мне просто нужно, чтобы он перестал болтать и уже трахнул меня.
— Мне все равно.
— Между нами восемнадцать лет разницы в возрасте.
Протянув руки между нами, я обхватываю его подбородок.
— Это идеально. — Я пытаюсь притянуть его ближе и стону: — Я умру, если ты меня не трахнешь.
— Это будет на один раз, — предупреждает он меня.
Я слишком далеко зашла, чтобы принять предупреждение близко к сердцу, мои яичники полностью контролируют мое тело.
На этот раз его рот впивается в мой в диком поцелуе. Боже, это грязно и так чертовски страстно, что я не могу думать ни о чем, кроме Николая.
Его руки сжимают мою задницу, и я прижимаюсь к его мускулистому телу. Я быстро обхватываю его ногами, пока он вслепую несет меня в спальню, а я наслаждаюсь вкусом его губ и языка.
Поцелуй прерывается, когда он толкает меня на кровать. Он хватает мою шелковую блузку и срывает ее через голову.
Николай хватает меня за запястья и поднимает мои руки над головой, где связывает их моей блузкой.
Да. Будь со мной грубым и грязным.
— Не смей, блять, шевелить руками, — приказывает он, когда его руки скользят по моим бокам.
— Да, папочка, — говорю я со всей покорностью, на которую способна.
Николай качает головой, на его губах появляется чертовски сексуальная ухмылка.