Она кивает со счастливой улыбкой на лице.
Вот и моя девочка. С возвращением, детка.
_______________________________
У меня остался только сегодняшний день с Эбигейл, и я всерьез подумываю о том, чтобы держать ее в плену на острове.
Она снова стала прежней, и я беспокоюсь, что с ее возвращением в Академию Святого Монарха у нее может случиться рецидив.
А тут еще и то, что она не будет рядом со мной.
Господи, я буду до смерти беспокоиться из-за нее.
Я захожу в комнату, и тут же Эбигейл бормочет:
— Не смотри на картину.
Она даже повернула мольберт так, чтобы стена была у нее за спиной, пока она рисует. Мне до смерти хочется посмотреть, над чем она работает.
Я выхожу на улицу и сажусь на один из шезлонгов. Отсюда мне открывается прекрасный вид на Эбигейл.
— Эта неделя пролетела слишком быстро, — жалуюсь я.
— Да. — Вздыхает она, продолжая рисовать.
— Я подумываю о том, чтобы держать тебя в плену, — признаюсь я.
Эбигейл хихикает.
— Придержи эту идею до свадьбы Авроры. Уверена, когда я останусь одна в Академии Святого Монарха, то буду умолять тебя похитить меня.
— Ты с нетерпением ждешь свадьбы?
Она кивает, затем спрашивает:
— Ты будешь моей второй половинкой на свадьбе?
— А тебе обязательно спрашивать?
Она снова хихикает.
— Верно. Через три недели.
Наклоняясь вперед, я упираюсь предплечьями в бедра.
— Я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещала.
Эбигейл бросает на меня взгляд.
— Что?
— Что ты позвонишь мне, как только демоны вернутся. Не пытайся справиться с ними самостоятельно.
— О, поверь мне, я позвоню тебе, даже если это будет ни свет ни заря. — Она наносит еще пару мазков краски на холст, затем наклоняет голову, чтобы посмотреть на свою работу. — Я закончила.
Я вскакиваю на ноги.
— Я ждал этого всю неделю. Покажи мне.
Эбигейл встает со стула, затем приказывает.
— Закрой глаза.
Я подчиняюсь и слышу, как она передвигает мольберт, затем она шепчет:
— Можешь посмотреть.
Мой взгляд прикован к произведению искусства, которое вызывает во мне столько эмоций, что сердце сжимается в груди.
Она идеально передала лес. Тени людей выглядывают из-за деревьев, а полосы цвета проносятся по воздуху. Я чувствую смех, исходящий от картины.
— Нууууу? — Мои глаза устремляются к лицу Эбигейл, когда она говорит. Она нервно кусает нижнюю губу. — Тебе это нравится?
Я перевожу взгляд обратно на холст, на котором запечатлено одно из моих любимых детских воспоминаний.
— Это абсолютное совершенство, Эбигейл.
— Правда? — В ее голосе слышится волнение, когда она смотрит на картину.
Я подхожу к своей женщине и прижимаю ее к своей груди. Прижавшись к ее губам, я крепко целую, а затем умоляю:
— Не возвращайся в Академию. Останься со мной.
Эбигейл обвивает руками мою шею и встречается со мной взглядом.
— Я должна вернуться. Мне нужно время, чтобы сообщить моему отцу новость о том, что мы встречаемся. Если я останусь здесь, он узнает.
Будучи реалистом, я спрашиваю:
— Что ты будешь делать, если твой отец потребует, чтобы ты перестала встречаться со мной?
Эбигейл вздыхает.
— Если до этого дойдет, то, по крайней мере, я пыталась.
Я нетерпеливо рычу:
— В смысле?
— Мне придется разорвать отношения с семьей.
Ее родители не заслуживают того, чтобы называться ее семьей. Где они были, когда Эбигейл больше всего в них нуждалась?
— Здесь у тебя всегда будет семья, — уверяю я ее. — Но будешь ли ты в порядке, если до этого дойдет?
Эбигейл кивает.
— Нельзя скучать по тому, чего у тебя никогда не было.
Господи, она такая сильная.
Я нежно целую ее в губы, затем говорю:
— Я перевел пять миллионов евро на твой банковский счет.
На ее лице отражается шок.
— Зачем?
— Чтобы у тебя были свои деньги. — Я ни за что не скажу ей, что это деньги, которые я получил от якудза. Это секрет, который я унесу с собой в могилу.
— Николай, — вздыхает она, снова глядя на меня так, словно я одно из семи чудес света. — Ты не должен был этого делать.
Я крепче сжимаю ее в объятиях.
— Ты моя, Эбигейл, а это значит, я имею честь заботиться о тебе.
— Когда ты говоришь такие вещи, я падаю в обморок. — Она прижимается ко мне ближе. — А потом мне нужно, чтобы ты трахнул меня, потому что от этого моя киска вся болит и нуждается в тебе.
Я становлюсь твердым со скоростью света.
— Господи, мне нравится, когда ты говоришь со мной непристойности.