Лучезарно улыбаясь, я отвечаю:
— Я показываю Мише сады. — Я изображаю беспокойство. — До приезда других гостей еще есть время, верно?
Отец пристально смотрит на меня и, убедившись, что я не представляю опасности, кивает.
— У тебя есть десять минут. Антонио скоро будет здесь, и я ожидаю, что ты встретишь своего жениха у дверей.
Я хочу встретить Антонио таким ударом кулака, что сломает ему нос.
— Спасибо, отец, — покорно отвечаю я. — Мы ненадолго.
Охранники следуют за нами, пока мы спускаемся по ступенькам в сад.
Слуги и обслуживающий персонал бегают вокруг, чтобы все подготовить к вечеринке. Посреди сада установлен большой шатер, а столы украшены так, словно здесь будет свадьба, а не помолвка.
Повсюду развешаны гирлянды. На столах белые скатерти, красивые букеты лилий и гипсофил, а также столовое серебро высшего качества.
Господи.
Беспокойство сжимает мою грудь, и, наклонившись к Авроре, я шепчу:
— Это похоже на свадьбу. Скажи мне, что я ошибаюсь.
Не думаю, что мой отец заставит меня выйти замуж за Антонио под дулом пистолета.
Я ни за что не смогу сказать "я согласна". Эти слова принадлежат Николаю.
— Твоя мать ничего не говорила о том, что ты сегодня выйдешь замуж. Твой отец просто изо всех сил старается произвести впечатление на Антонио.
Боже, я надеюсь на это.
Мне отчаянно хочется спросить Мишу, знает ли он, во сколько придет Николай, но, не желая рисковать, я оставляю этот вопрос при себе.
Миша окидывает взглядом задний двор, затем кивает мне.
— Позволь мне показать тебе первый этаж, — бодро говорю я.
Мой отец наблюдает за нами, как ястреб за своим следующим блюдом, когда мы проходим мимо него, чтобы войти в особняк.
Я показываю друзьям столовую, две комнаты отдыха и кухню, убедившись, что Миша видит все входы, затем он спрашивает:
— Могу ли я воспользоваться туалетом?
— Конечно. — Я указываю на коридор. — Он слева от тебя.
Он оставляет Аврору со мной, и когда я смотрю на нее, она спрашивает:
— Как ты держишься? — Ее глаза слегка расширяются, затем она шепчет: — Не отвечай. Твой отец приближается.
Лучезарно улыбаясь, я говорю:
— Я взволнована. Ты видела обручальное кольцо? — Я поднимаю руку, и Аврора делает вид, что восхищается бриллиантом.
— Антонио здесь, — сообщает мне отец. — Окажи ему теплый прием.
Теплый прием, ага.
Как послушная маленькая девочка, я подхожу к открытой входной двери. Антонио поднимается по ступенькам, одетый в безупречный костюм. Когда он подходит ко мне, то хватает меня за руку и целует в обе щеки.
Моя кожа покрывается мурашками от этого прикосновения, и на мгновение воспоминания об изнасиловании пронзают меня дрожью.
Я отшатываюсь от Антонио, дыхание срывается с губ.
— Эбби! — рычит мой отец. — Так не приветствуют своего жениха. — Он пожимает Антонио руку, затем извиняется: — Прости. Со временем она придет в себя.
Антонио бросает свирепый взгляд в мою сторону, когда Аврора спешит ко мне. Когда мужчины направляются к задней части особняка, она спрашивает:
— Ты в порядке?
Я до сих пор никому, кроме Николая, не рассказала об изнасиловании. Алек знает только потому, что был там.
Я одариваю ее дрожащей улыбкой.
— Мне просто противен Антонио.
Моя мать спускается по лестнице, одетая в черное, словно она на похоронах.
По-моему, это вполне уместно.
Она подзывает слугу поближе, затем требует:
— Открой бутылку шампанского и принеси мне бокал.
Слуга убегает выполнять приказ, а моя мать направляется к нам.
Я наблюдаю, как они с Авророй приветствуют друг друга, затем ее взгляд скользит по мне.
— Хороший выбор. Антонио понравятся декольте и ноги, которые ты показываешь.
Отвращение закипает в моей груди.
— Вау, это действительно стильно, мама.
Она берет бокал шампанского у официанта, затем усмехается:
— Чем раньше ты поймешь, что мужчину интересует только то, что у тебя между ног, тем лучше.
Черт возьми, она ведь не это мне сказала, да?
Я смотрю на женщину, которая родила меня, и спрашиваю:
— Ты меня вообще любишь?
Она направляется в заднюю часть особняка, бормоча:
— Любовь — это не та роскошь, которую могут позволить себе такие люди, как мы.
— Вау, — бормочет Аврора. — Это было жестоко.
Она успокаивающе проводит рукой по моей спине.
Миша присоединяется к нам, затем говорит:
— Могу я одолжить Аврору на секунду?