только зарегистрированным профессиональным трейдерам. Любые
контракты с незарегистрированными контрагентами считались не-
действительными19.
Германское законодательство стало причиной того, что бо ґльшая
часть фьючерсных сделок стала проходить по неофициальным ка-
налам, затормозив развитие клиринговой инфраструктуры20. Меж-
ду тем пользы в плане поддержки цен на фермерские продукты оно
не принесло. В 1908 году запрет был частично снят, однако большин-
ство ограничений сохранилось21. Хотя в период до Первой мировой
войны германские рынки кофе и сахара частично восстановились,
большинство последующих попыток возродить в Германии фью-
черсные рынки оказались недолговечными, поскольку две мировые
войны и политические и экономические потрясения похоронили все
добрые намерения. Только в 1989 году правительство Бонна пересмо-
трело Закон о биржах Германии и легализовало современный фью-
черсный рынок и клиринговую инфраструктуру в рамках програм-
мы модернизации сектора финансовых услуг страны.
С точки зрения политики и национальных интересов, ситуация,
имевшая место в Британии той эпохи, сильно отличалась от ситуа-
ции в Германии и США. Великобритания дала зеленый свет свободной
торговле в 1846 году вместе с отменой так называемых кукурузных за-
конов. Будучи первой мировой индустриальной державой, Британия
была непосредственно заинтересована в дешевых продуктах питания
и сырьевых товарах. В Великобритании процент городского населения
был намного выше, чем в Германии или США, несмотря даже на тот
факт, что индустриализация в этих странах шла более быстрыми тем-
пами22. Однако дело осложнялось распространенным недоверием
к фьючерсной торговле, коренившимся в том, что ее ставили на одну
доску с азартными играми. Как уже отмечалось, одним из двигателей
реформы расчетной системы Ливерпульского хлопкового рынка стала
обеспокоенность спекулятивным характером рыночных операций.
1 мая 1896 года, незадолго до принятия берлинским рейхстагом
Bцrsengesetz — Закона о биржах, британская палата лордов провела
дебаты на тему фьючерсной торговли и клиринга. Лорд Стэнли Ол-
дерли с трибуны порицал падение «цен на пшеницу, хлопок, шерсть,
автсешвон еиксйепорвЕ .5145
серебро, кофе и прочие сельскохозяйственные продукты [sic]», воз-
лагая вину за происходящее на «международную систему торговли
опционами и фьючерсами, представляющими собой фиктивные, не-
существующие товары»23.
Заметив, что средняя цена за бушель пшеницы в Соединенных
Штатах упала со 119 центов в 1881 году до 53 центов в 1893-м, он
заявил, что в падении английских цен на этот товар виновна Лон-
донская продуктовая клиринговая палата, основанная восемью го-
дами ранее. Однако, будучи сторонником партийного нейтралитета
и имея репутацию эксцентричного человека, лорд не смог убедить
правительство консерваторов поддержать свою негативную пози-
цию по фьючерсам. В ответ секретарь Торговой палаты Великобри-
тании граф Дадли процитировал мнение эксперта: «Система, под-
держивающая торговлю фьючерсами вместо падения цен, как раз
способствует их выравниванию и противодействует колебаниям,
которые всегда будут иметь место».
Вопрос о том, являются ли форвардные сделки на товары наруше-
нием антиигорного законодательства Великобритании, стал предме-
том нескольких разбирательств в судах страны в течение XIX века,
причем мнения судей разделились. Хотя к 1880-м годам прецедентное
право поддерживало сделки, при которых стороны могли получить
прибыль или понести убытки в зависимости от ситуации в будущем,
только в 1925 году Английский апелляционный суд установил, что
фьючерсные торги представляют собой реальные транзакции реаль-
ных участников, поэтому азартными играми они могут считаться
только в широком или разговорном смысле24.
Подобная ситуация объясняет, почему инициатива группы тор-
говцев, брокеров и банков (многие из которых имели немецкое про-
исхождение, см. табл. 5.2), зарегистрировавших 22 февраля 1888 года
Лондонскую продуктовую клиринговую палату в статусе акционер-
ного общества, спровоцировала взрыв враждебных откликов в ан-
глийской прессе.
Как признавала Daily News, идею поддержали некоторые видные
дельцы Сити. Однако любой положительный отзыв немедленно сво-
дился на нет выражением неприязни и подозрений относительно
цели учреждения клиринговой палаты и немецкого звучания имен
многих сторонников Лондонской клиринговой палаты.
146 Часть II. Клиринг с участием центрального контрагента: становление системы
Таблица 5.2. Андеррайтеры Лондонской продуктовой клиринговой палаты25
Andr, Reiners and Co. Торговая компания
Arbuthnot, Ewert and Co. Компания торговли с Ост-Индией
Arbuthnot, Latham and Co. Торговая компания
Baring Brothers and Co. Торговая компания
Blyth, Greene, Jourdain and Co. Торговая компания
Wm Brandts Sons and Co. Торговая компания
Carey and Browne Ост-Индская и колониальная брокерская компания
Chalmers, Guthne and Co. Торговая и банковская компания
W. H. Cole and Co. Торговая компания
C. Czarnikow Колониальная брокерская компания
Frhling and Goschen Торговая компания
Antony Gibbs and Sons Торговая компания
C. J. Hambro and Sons Торговая компания
Hardy Nathan and Sons Торговая компания
Fred. Huth and Co. Торговая компания
Ed. Johnston Son and Co. Торговая компания
Kleinworth, Sons and Co. Торговая компания
Knowles and Foster Торговая компания
Maclaine, Watson and Co. Торговая компания
Megaw and Norton Компания торговли с Бразилией
Rsing Bros and Co. Торговая компания
N. M. Rothschild & Sons Торговая компания
L. A. Rucker and Bencraft Чай, кофе, какао-бобы, сахар, хина, колониальные
продукты — брокерская компания
J. Henry Schroder and Co. Торговая компания
A. Tesdorpf and Co. Торговая компания
Wallace Bros Торговая компания, представительство в Ост-Индии
Wogau and Co. Торговая компания
«У Компании весьма могущественные сторонники», — писала га-
зета, стараясь дать читателям почувствовать «запах жареного».
автсешвон еиксйепорвЕ .5147
Не меньше двух десятков компаний, среди которых были первые
лондонские дома, пожелали, чтобы их имена были названы в каче-
стве основателей или андеррайтеров полумиллионного капитала
в проспекте, предложенном публике в следующий понедельник.
Среди них были Бэринги, Ротшильды, компания Frahling and Goschen, Амбро, Хаты и Шредеры — внушительная гирлянда имен,
поддерживавших иностранные государства и основывавших пиво-
варенные заводы26.
Суть мнения, выраженного в газете, состояла в том, что от кли-
ринговой палаты добра не жди — она станет миной в основании
исторически сложившейся системы торговых домов на Минсинг-
лейн: «Истинная функция новой Компании — функция акционера
игорного дома. Она откроет рынки Минсинг-лейн для любого, кто
пожелает, — для тунеядцев, прожигающих время в клубах, для за-
всегдатаев трактиров — словом, для всех, у кого в кармане есть пя-
тифунтовая банкнота».
Газета Financial Times, в то время только завоевывавшая себе место
среди английских изданий, хоть и не позволила себе ксенофобской то-
нальности Daily News, но в известном смысле пошла еще дальше. Но-
вая компания, писала газета, превратит товарные рынки и Минсинг-
лейн «в один большой игорный дом». В своей статье под названием
«Азартная игра на товарных рынках» ( e Produce Gamble) в номере
от 25 февраля 1888 года корреспондент Financial Times утверждал,
что сложно примирить высокое положение сторонников клиринго-
вой палаты, к которым он, впрочем, питает естественное уважение,