— Бате, — шептал мне тихонько братишка, — я хочу в жаркие страны. Скажи орлу, чтобы он прилетел…
Мой маленький слушатель счастливо улыбался с мокрыми еще от слез щечками.
Он, наверное, уже бежал босиком по горячему песку и собирал сладкие финики, которые обезьяны бросали с деревьев.
Ах, этот добрый орел из моей детской сказки, пожалевший голодного, продрогшего малыша!
…Что еще я рассказывал и как я это рассказывал — я уже не помню; но я говорил без умолку, пока совсем не стемнело, и все мои фантазии были полны тепла и лакомств.
Так мы дождались возвращения мамы. Она, наверное, заняла у кого-нибудь денег, потому что купила или выпросила в долг три пакетика — с салом, манкой и сахаром.
Сын соседа-бакалейщика нес за ней в мешке немножко сухих расколотых дров. Дровам мы обрадовались больше, чем пакетам с продуктами.
Немного погодя печка раскалилась докрасна. Сало на сковородке зашипело, халва из манки начала поджариваться.
Халва была очень вкусная. Мама сидела рядом с нами и тоже ела халву, но почему глаза ее были полны слез?
1934
Перевод В. Бородич.
СКАЗКА
— Когда рождество, мамочка?
— Завтра, маленький.
— Папа опять не приедет?
— Не приедет.
— А ты говорила, что он приедет на рождество?
— Молчи, детка, не спрашивай… Молчи, у мамы голова болит.
Мальчуган умолкает и вслушивается в завывание ветра. В комнате темно. Только яркие отблески огня, выпрыгнув из печной дверцы, забавно приплясывают на стене.
— Мамочка, а ветер может плакать?
— Молчи, я сказала! Не спрашивай меня сейчас ни о чем!
Мальчик опять умолкает. Он не понимает, почему отец не приедет, хочет спросить, но у мамочки болит голова, а он мальчик послушный.
На комоде тикают часы. Ребенок прислушивается. Красные отблески хотят прыгнуть на него, поджечь кровать. Ребенок прижимается к матери. Просунув ручонки, обнимает ее за шею. Отчего это у мамы мокрая щека?
— Мамочка, расскажи мне сказку.
— Нет, маленький… Не хочется… Забыла я все сказки.
— А я хочу! Придумай мне новую сказочку. Ты умеешь придумывать. Помнишь, когда…
— Не надо, маленький.
Но мальчугану хочется послушать сказку. Он боится злых язычков пламени, боится темноты, ветра, а так он будет слушать-слушать и заснет.
Мать понимает своего малыша, старается вспомнить какую-нибудь сказку, и не может. То ли слезы мешают, то ли не в силах отогнать свои мысли? И тогда она начинает рассказывать о том, о чем думает:
— Жил-был… нет, был когда-то на свете один город. Не город, а маленький городок. Такой маленький, что если ночью шел снег, то к утру весь городок заметало. Только дымок из труб виднелся издалека. В самом маленьком домике этого города жили мама с папой. Жили они счастливо. Был у них маленький мальчик с розовыми щечками. Этот мальчик очень любил сказки.
— Как я, мамочка?
— Как ты, маленький… Мама учила в школе детишек, а папа сидел дома, сочинял маленькие веселые песенки для детей, а для взрослых — большие, длинные сказки. Мама очень любила папу и своего сыночка. Днем она ходила в школу, а по ночам шила одежду для чужих людей, чтобы купить своему сыночку игрушки и пальтишко… Она стирала, штопала, готовила, даже сама колола дрова топором, чтобы папа мог спокойно писать свои красивые сказки. От шитья и стирки кожа на руках ее потрескалась. Когда она была молодой, у нее были нежные белые руки, и папа очень любил их целовать. Но когда ее руки огрубели от тяжелой работы, папа перестал целовать их. Маме было обидно, что папе не нравились больше ее руки, но она не сердилась на него и продолжала работать день и ночь.
Однажды папа сказал:
«Я поеду в большой город. Прочитаю людям мои сказки. Они им понравятся, мне дадут много денег, и тогда я вернусь к вам. Тебе, мама, не придется больше работать. Твои руки снова станут белыми и красивыми, и я снова буду их целовать. Живите пока в нашем маленьком домике и ждите меня. Я скоро вернусь».
И вот как-то утром папа уехал.
Мама очень плакала, а сынок радовался, потому что папа обещал привезти ему игрушки — лошадку, санки и оловянных солдатиков.
— К рождеству, да, мамочка? — спрашивает увлеченный рассказом мальчик.
Но мать, казалось, забыла о нем. Голос ее дрожит, будто она вот-вот заплачет.