— Кого вам нужно? — спросили со двора.
Дурды-ага увидел невысокого старичка, сидевшего с газетой в руках на скамье под деревом.
— Мне никого не надо, — степенно сказал колхозник. — Я своего мальчишку привез — вот он, тут, со мной, хочу в учение сдать.
Объяснившись таким образом, Дурды-ага про себя решил, что добрая половина дела сделана. Обернувшись он кликнул сына:
— Реджеп, иди-ка сюда!
Мальчик, успевший прочитать вывеску у калитки, смотрел уже в другую сторону. По улице шла колонна ребят такого же примерно возраста, как и он. Они приближались к воротам, у которых стояли Дурды-ага и Реджеп. Ребята были одеты в одинаковые гимнастерки, брюки и форменные картузы, шагали в ногу. Реджеп не отрывал от них восхищенных глаз. Колонна на минуту задержалась, пока старичок отворял ворота, затем прошла во двор, к подъезду двухэтажного здания. Реджеп грустно посмотрел им вслед и сказал стоявшему рядом отцу:
— Меня не примут!
— Почему же не примут? — спросил отец.
— Разве ты не видел, какие они? — сын указал пальцем на учащихся. — Как командиры!
— И ты такой же будешь, сынок, — утешал Дурды-ага. — Приоденешься, порядку научишься — не хуже других пойдешь в ряду. Идем-ка туда, за ними.
Старичок-сторож повел их на второй этаж, в канцелярию. Войдя в кабинет, Дурды-ага от дверей приветствовал сидевшего в кресле полного смуглолицего человека. Тот привстал навстречу, протянул руку, радушно сказал:
— Салям, салям, яшули!
Реджеп стоял подле отца, не зная, как подобает здесь себя вести. На всякий случай и он негромко поздоровался с хозяином. Тот и ему пожал руку и улыбнулся.
— Вы будете директор этого училища? — спросил Дурды-ага.
— Да, я. Слушаю вас.
— Если вы директор, — сказал Дурды-ага, доверчиво улыбаясь, — то вам я поручу моего сынишку, а сам поеду обратно в колхоз. Вот и все мое дело. Поверите ли, он так приставал ко мне — прямо житья не давал: вези да вези в город! К вам хочет, ремеслу учиться. Я думаю, парень тут будет на месте. И вы довольны останетесь.
— Да, да, понимаю. Это хорошо… — Директор забарабанил пальцами по столу, покрытому синим сукном, и откинулся на спинку кресла. Потом сказал негромко: — К великому сожалению, вы очень поздно привезли мальчика. У меня еще в июле закончился набор. Весь август мы были в летнем лагере, в Фирюзе. С ребятами уже проведена большая воспитательная работа. Теперь — классы, мастерские. Притом и места все заполнены в нашей школе. Просто не знаю, что и делать.
— Понимаю, понимаю, дорогой товарищ, — сказал, Дурды-ага. — Только вы нас назад не возвращайте. Колхоз наш далеко, мы не часто в Ашхабаде бываем. А что касается Реджепа, ручаюсь за него: упрямый, если возьмется — догонит тех ребятишек. В отпуск можно его не посылать. Парень здоровый, сильный и выносливый, не больно он переутомился дома-то.
Директор пристально поглядел на мальчика, улыбнулся только одними глазами.
— Ну хорошо! — он ударил ребром ладони по столу. — Если у Реджепа такое горячее желание учиться у нас, оставлю его. Только надо ему пройти комиссию. Завтра как раз собирается медицинская комиссия, пусть и его посмотрят… — После небольшой паузы он прибавил: — Если у вас, яшули, нет более подходящего места, можете переночевать здесь: у нас есть комната для приезжих родителей.
— Спасибо, спасибо! — воскликнул Дурды-ага и крепко пожал руку директору. — Вот и договорились.
13
Дурды-ага не уезжал из города до тех пор, пока своими глазами не увидел сына в форме воспитанника ремесленного училища. Осмотрев его, отец довольно улыбнулся и сказал:
— Вот, Реджеп-джан, и ты такой же, как они. Учись хорошенько, старайся!
Попрощавшись с сыном и еще раз поблагодарив директора, он пошел искать попутную машину и в то же утро уехал в колхоз.
Реджеп гордился своим новым положением. Он расхаживал по длинной веранде, тайком любуясь своим отражением в оконных стеклах. Он, как говорится, не мог спрятать зубы; все время улыбался. С веранды был виден обширный двор училища. Вокруг него расположились жилые и служебные помещения; недалеко от главного корпуса была баскетбольная площадка. За площадкой стояли высокие гладкие столбы, вокруг них толпились ребята. Двое мальчиков, надев на ноги железные крючья, похожие на серпы, пытались взобраться на эти столбы. Правее от них группа ребят рассматривала части какой-то машины. Реджепу не терпелось присоединиться к ним. Будь это в колхозе, он, не раздумывая, помчался бы туда и, уж наверно, был бы не последним в их забавах. Но здесь он еще смущался и, не найдя в себе храбрости, так и остался стоять, глядя на сверстников со стороны.