Уэйд чувствовал себя неловко под пристальным взглядом Шианны.
– До нас дошли слухи, что некто по имени Джозеф Маккой готов вести переговоры о торговле со штатом Техас. Этот штат буквально наводнен стадами крупного рогатого скота. Во время войны в Техасе насчитывалось свыше шести миллионов голов. А поскольку цена на рогатый скот, продаваемый на рынках Юга, не позволяла выгодно торговать, Маккой подсказал жителям Техаса, что стоит гнать скот в северные штаты. В Луизиане крупный рогатый скот идет всего по пять долларов за голову. А на рынках Севера – уже за двадцать пять и выше. И в это самое время Блейк и Джозеф Маккой принимают решение строить вблизи железнодорожных станций загоны для скота. Они пробовали еще наладить торговлю между Севером и Югом. В качестве конечного пункта для перегона скота было выбрано местечко Абилин в штате Канзас. Там собирались закупщики из Чикаго, чтобы приобрести техасскую говядину.
– Абилин, Канзас? – скептически переспросила Шианна. – Никогда не слышала об этом городке. Я всегда думала, что единственный рынок, где можно выгодно продать скот, это городок Седалия в штате Миссури. Именно там многие владельцы ранчо намерены брать рогатый скот этой осенью.
– Да, единственный рынок сбыта на юге, – согласился он. – Но Маккой хочет гнать стада прямо на север, минуя агрессивно настроенных фермеров штата Миссури, которые боятся распространения лихорадки, переносимой клещами вместе со скотом из штата Техас. Перегонщиков скота даже пытались линчевать вооруженные фермеры, не говоря уже о бродячих бандах, которые уводили целые стада. Не обходилось и без жертв среди перегонщиков.
Слова Уэйда не убедили Шианну.
– Вы, кажется, забываете, что между Техасом и Канзасом лежит индейская территория… – Тут Шианна осознала, что все еще не знает имени незнакомца.
– Уэйд Бердетт, – сказал он с легкой улыбкой.
– Бердетт?! – Шианна не могла поверить своим ушам. Она столько лет ненавидела этого человека, поскольку из-за него отец ушел на войну. А теперь он сидит перед ней – да еще так ловко выманил у нее поцелуй, который свел ее с ума. «Неудивительно, что отец оказался не способен противостоять этому ловкому мошеннику, – с горечью подумала она. – Этот Бердетт просто фокусник, который манипулирует людьми».
Заметив странную реакцию Шианны на свое имя, Уэйд подумал, что у роя шершней было бы больше доброжелательности к его персоне. Впрочем, он знал причину. Блейк не мог не выступить на стороне Юга. Однако Шианна не захотела поддержать Блейка, который перегонял стада голодающим конфедератам. И Уэйд решил, что сейчас не стоит рассказывать Шианне обо всем. Это может вызвать у нее новый всплеск гнева.
Уэйд нахмурился, наблюдая злой блеск в темных глазах Шианны.
– Да, я тот самый ублюдок, который напомнил Блейку о его обязательствах. Но позвольте мне уверить вас, что мне его долго уговаривать не пришлось. – Бровь Уэйда саркастически выгнулась. – Ну, теперь вы начнете кидаться в меня тяжелыми предметами, или я продолжу объяснения?
Как Уэйд Бердетт смог так точно прочитать ее мысли? Конечно, они не были написаны на ее лице. Неужели она была настолько прозрачна, или Уэйд действительно мог читать чужие мысли? Этот человек – просто ходячий сюрприз! Он бросил вызов всем принципам, которые она выработала в общении с мужчинами.
Немного успокоившись, Шианна откинулась на спинку стула и ждала продолжения рассказа.
– Почему же нет, продолжайте, – саркастически ухмыльнулась она. – Уверена, что, когда вы закончите свои хроники прошлых лет, от моей нынешней симпатии к вам не останется и следа.
«Ну и характер», – подумал Уэйд. Острый и невероятно упорный. Тяготы войны стесали бы ее острые грани. Но Уэйду нравилась ее юношеская дерзость. Это выдавало в ней страсть к жизни и, возможно, еще большую страсть в интимных отношениях. Последнее его заинтриговало больше всего. Когда они поговорили о прошлом и приступили к текущим делам, Уэйд поклялся себе соблазнить Шианну. Она подобна дикому мустангу, но ее можно приручить, если проявить терпение и настойчивость, и тогда она ответит лаской.
– Твой отец и Маккой прекрасно осознавали все опасности, подстерегающие путника при проходе индейской территории и столкновении с шайками бандитов, которые охотятся за стадами. Мы знали, что необходимо платить индейцам пошлину за право пересечь их земли, – пояснил Уэйд. – Но на севере меньше больших рек и больше открытого пространства, так что мы намеревались гнать скот в Абилин.
– О какой численности стада идет речь? – настойчиво спросила Шианна. Она становилась все более подозрительной. Не Уэйд ли уговорил ее отца вложить средства в дела, которые подорвут хозяйство его ранчо? Чего же он хотел на самом деле? Н? входит ли в его планы поправить за их счет свое благосостояние, которое, вероятно, пошатнулось во время войны?
– О трех тысячах голов, которые мы погоним в Абилин, – непринужденно ответил он.
– Три тысячи! – недоверчиво воскликнула Шианна. Она мысленно прикинула расходы на корм, оборудование и выплаты наемным погонщикам, которые три месяца будут гнать скот. Это стоило бы почти всего, что она сумела сэкономить за трудные годы войны. Уэйд, должно быть, думал, что ее отец – мультимиллионер. Либо Блейк пребывал в радужном заблуждении! Наверное, ее отец вообразил, что за эти годы их прибыли ничуть не уменьшились. Наверное, он потерял голову!
– Я не знаю, доверяет ли мой отец вам финансовую сторону вопроса, но я только что свела баланс, господин Бердетт…
– Уэйд, – вставил Бердетт с улыбкой. Эту реплику Шианна демонстративно проигнорировала.