Мне стало горько. Настолько, что я сходу выдала:
- Конечно. Твой повелитель будет именно этим и заниматься ... пока у меня не кончиться срок годности. А может он найдет иное применение для моего рта.
В его взгляде что-то сломалось. Блэквуд задержал дыхание, а потом выпустил воздух с характерным хрипом. Он поставил меня на ноги, потом поднялся сам. И все это молча. Вот что нужно было сказать, чтобы оскорбить его достаточно сильно.
И я должна была быть счастлива, осознавая, что причинила ему пусть не боль, но неудобство точно. Но в моем сердце не было даже намека на торжество.
Я смотрела в спину мужчине, пока он на ходу допивал свой остывший кофе. А потом пошел к выходу...
И у меня создалось странное впечатление, что что-то ускользает из моих рук. Словно я теряю что-то...
- Эй, Блэквуд. - Позвала я, зная наверняка, что он никак не отреагирует, а просто проигнорирует меня. И все же, вопреки ожиданиям, он остановился. Остановился, но не обернулся. - Принеси мне карты, а? Игральные. Колоду из пятидесяти двух. Принесешь?
Чистое дитя. Выглядело это именно так. И я ждала, нахмуренно и сосредоточенно.
Мужчина обернулся, показывая проблеск веселья в глазах. Там не было и следа злости теперь. Я его забавляла.
- Да будет так, эйки.
***
У меня уже рябило в глазах.
Шел очередной тоскливый вечер в моей тюрьме. Я хотела потребовать у Блэквуда разрешение на прогулку, но понимала, что это будет выглядеть как услуга. Он будет самой снисходительностью... и меня бы точно стошнило от его самодовольного вида, вида эдакого благородного убийцы.
Но ведь мне осталось... все ничего. Мне нужно было пройти по людным улицам Манхеттена. И это бы было как в последний раз.
Я разложила новый пасьянс, от которого однако быстро устала. Так же как и от бесцельного брожения по дому. От телевизора. От еды... Я скучала. Потому я постоянно кидала взгляды наверх, на лестницу, ведущую на второй этаж. Туда, где уже полчаса как пропал этот чертов Блэквуд. С ним хотя бы было не так тоскливо. Глупо конечно, но он был единственным, с кем я могла поговорить. Единственным, кого из людей я видела. К тому же, он был довольно хорошим собеседником, даже при учете, что являлся отпетой сволочью.
Понимая, что в очередной раз захожу в тупик, я сгребла карты в кучу. И вновь начала раскладывать ряд по восемь. Когда же я услышала, как хлопает дверь наверху, то сразу подняла взгляд. А потом резко опустила. Не хотела я, чтобы он заметил это непозволительное ожидание в глазах. Еще подумает, что я его тут жду...
Блэквуд только вышел из душа. На нем не было ничего кроме льняных штанов, пояс которых достигал лишь тазовых косточек, давая рассмотреть два ряда твердых мышц пресса. Может он и добивался этого... в общем, когда он остановился напротив, я просто не могла не смотреть на его идеальный живот.
И как бы хорош он не был (в этом я могла себе признаться - его тело было эталоном скульпторов эпохи ренессанса), его болезненная худоба была очевидна. Он чудовищно похудел за эту неделю. Конечно, еще не так, что походил на скелет, но похоже он стремительно к этому шел.
Блэквуд сел напротив меня, скрещивая ноги по-турецки.
- Сыграем, эйки? - Предложил он, а я сейчас слишком скучала, чтобы отказываться.
- Во что? - Я сгребла карты, начиная их перемешивать. Он же следил за тем, как двигаются мои руки.
- Не знаю... разве есть варианты?
- Ты что смеешься? - Я была откровенно шокирована известием о том, что Блэквуд никогда не играл в карты. Хотя... похоже он был слишком занят последние два года своим выживанием.
- Покажи мне. Вот увидишь, я очень хороший ученик. - У него это получилось как-то... порочно, что ли. Либо это у меня воображение разыгралось.
- Тогда... покер? Техасский Холдем? - Предложила я, а ему оставалось лишь кивнуть. Минуту я думала над тем, как ему объяснить правила игры. Так уж получилось, что все с кем мне доводилось играть, прекрасно знали суть. Да и из меня учитель так себе. - Ты... хоть что-нибудь знаешь... о картах, Блэквуд?