Я оказался в небольшой гостиной, где сбоку от меня стояла густая наряженная ёлка, а на пушистом ковре у пылающего камина сидел мальчишка и игрался с машинками. Ему не было дела до меня.
В моём сердце кольнуло. Ведь если бы я не оступился, то с большей долей вероятности на этом полу мог бы играть с машинками Богдан, на кухне могла бы заваривать имбирный чай Маша, а я восседал бы в своём любимом кресле и с любовью в глазах наблюдал бы за ними. Я благодарил бы судьбу за такой щедрый подарок.
Я был бы счастлив. Всё это могло быть у меня.
Мужчина всунул в мои продрогшие руки кружку с ароматным чаем и велел присесть в кресло напротив него. Не прошло и минуты, как к нам присоединилась женщина. Она вошла в гостиную, держа в руках какую-то папку.
— Руслан, это, должно быть, ваше, — протянула она мне её, я поставил чай на столик и взял ту папку.
Раскрыл и увидел то, чего уже не ожидал увидеть, до оттепели так уж точно. В нём лежали мои заметки, фотографии с отпуска, где в основном была запечатлена Маша, и флешка с нашими совместными видео.
— Как это у вас оказалось? — спросил я, пытаясь сомкнуть челюсть, отвисшую от удивления.
Женщина расплылась в улыбке, присаживаясь на колени к своему мужу.
Глава 21
— Зимой пять лет тому назад мы купили этот участок, чтобы к весне приготовить его в порядок, — заговорил мужчина. — Жена осматривала территорию и заметила странный подкоп под сосной. Мне стало любопытно, я вооружился ржавой лопатой и раскопал тайник. Открыв пакет, я обнаружил там обращение. Ну, и оставил содержимое у себя на хранение, пока вы не явитесь за ним.
Точно. Я ж тогда на всякий случай оставил записку нашедшему тайник: Если вы нашли мои вещи, то очень вас прошу закопать их обратно. Есть вероятность того, что я могу передумать и вернуться за ними вскоре. Большое вам спасибо. Руслан В.
Мне стало немного неловко перед супружеской парой, но я видел, что эти добрые люди понимали меня.
— Спасибо! Спасибо вам огромное, я уж и не надеялся, что всё осталось в целости. А тут такой сюрприз, — рассматривал я снимки, за пять лет они ничуть не испортились, даже не выцвели.
— Руслан, а что стало с той девушкой на снимках? Вы выглядите на них такими счастливыми. Что заставило вас пойти на такой шаг? — полюбопытствовала женщина с грустью в глазах.
— Я не смог выполнить обещание и потерял её. Думал, что навсегда, но совсем недавно я снова встретил её. Сегодня я узнал, что у меня есть сын. Ему примерно как вашему. Так вышло, что сегодня я обрёл семью, но понял, что упустил столько времени, — стиснул зубы от мучительной неловкости. От обиды на жизнь и на самого себя. — Вряд ли она простит меня.
Переглянувшись с мужем, женщина хмыкнула.
— Знаете, Руслан, всё поправимо, кроме смерти. Если ваша любовь не умерла, то в ваших силах всё исправить. А если вы пришли сюда за этими вещами, — указал она на папку в моих руках, — Значит, вы настроены решительно. Осталось дело за малым — выполнить то обещание и, кто знает, может она простит вас.
— Время уже не вернуть, — досадно поджал я губы, которые до этого обжёг кипятком.
Я всё рассказал им. От начала и до самого конца. Не утаивал даже о том, что хотел выкупить этот дом раньше них.
— Какое совпадение, — хохотнула женщина. — Прям звёзды сегодня на вашей стороне. Мы как раз неделю назад выставили дом на продажу.
— Правда? Но почему? Здесь ведь так здорово!
— Мужу предложили работу на юге. Да, мы будем скучать по заснеженной сибирской зиме, но приняли решение всё-таки переехать, пока Лёша ещё не пошёл в школу.
Мне не пришлось долго думать, чтобы сделать первый шаг на пути к своему счастью. У меня будто бы открылось второе дыхание. Я ощущал невероятный прилив сил и энергии. Уже видел свой спасительный выход. Мне осталось только сделать последний рывок.
Глава 22
На календаре уже было тридцать первое декабря. Оставалось шесть часов до Нового года, а я вымотался так, что готов был хоть сейчас упасть лицом в тазик с оливье.
Я принял душ, по-быстрому высушился. Принарядился и поехал в город.
Настроение моё было на высоте, но чем ближе я приближался к дому Маши, тем всё сильнее давало о себе знать уже знакомое, сосущее чувство тревоги.
Я точно не знал, получится ли у меня застать Машу и Богдана дома. Боялся, что она могла отмечать праздник у своей матери или у друзей, но сердце подсказывало мне, что я на верном пути. Я всё делал правильно.
Когда я припарковался у дома, уже по привычке глянул на окна седьмого этажа, где заметил, что Маша украсила их бумажными снежинками. Она была дома. Во всяком случае мерцающая гирлянда и свет от телевизора говорили мне об этом.