Вот и «ул. Сапожная».
- Четвертый, шестой, восьмой, - считал вслух Пашка, глядя на дома по четной стороне.
Вдруг из темноты послышалось глухое рычание. Дорогу друзьям преградил огромный черный пес непонятной породы, с косматой шерстью и жутко белеющими на ее фоне оскаленными зубами.
- Черт... - испугался Пашка.
Он заметил, что глаза у собаки какие-то странные: неестественно яркие, желтые, почти как у кошки или совы. Это была не собака, а что-то похуже!
Пашка отступил на шаг.
- Идем назад, - шепнул он Ване. - У-у псина!
- Это не собака, - промолвил пастушок.
Лохматая тварь гавкнула и вдруг с бешенным, завывающим лаем бросилась на ребят. Пашка выставил вперед локоть и зажмурил глаза. Пару раз в жизни ему приходилось отбиваться от собак, но то была мелочь дворовая.
«Загрызет...» - пронеслось в голове.
Он не видел, как Ваня снял с головы шапку, которую зачем-то носил даже летом, и кинул ею в пса. Псина вдруг остановилась, очумело глядя на блаженного, потом неуверенно заворчала и начала вертеться, пытаясь укусить себя же за хвост. Это выглядело так глупо, что страх вмиг испарился, уступив место смеху. Пес крутился все быстрее и быстрее, как черный волчок и словно даже уменьшался в размерах. А потом весь каким-то чудесным образом точно ушел в землю, проделав там яму. Посреди дороги остался лежать маленький пучок черной шерсти, с привязанными к нему ниткой желтыми пуговицами и костистым рыбьим хребтом.
Пашка ошарашенно хлопал глазами. Ему казалось, что он очнулся от полусна или от тяжелого хмельного бреда.
Улица содрогнулась и осталась перед глазами в своем самом обычном виде.
- Не собака, - повторил пастушок. - Шерсть заговорили, чтоб собакой пугала.
Они подошли к ограде дома номер десять. Внутри ярко горел свет и слышалась музыка. Окна, выходящие на улицу, были занавешены, и чтобы увидеть, что происходит в доме, надо было перелезть через забор.
- Сиди здесь и не вставай! - велел Пашка Ване. - Если я тебе кину через забор камень, - он поднял с земли заметный, плоский камешек. - Беги в ментовку, скажи, что я в беде. Дорогу знаешь?
Ваня кивнул.
- Не найдешь - зови людей. Улица Сапожная, дом десять.
Пашка пощупал поджигу, спички, гранату и, стараясь не шуметь, перелез через невысокий забор. Окно, выходящее во двор было приоткрыто. Из темноты Паша увидел комнату, в которой он уже бывал. Только посредине теперь стоял праздничный стол, весь заставленный бутылками самогона, водки, пива. За столом сидели трое: Леший, несший какую-то ахинею и сам же над ней хохотавший, татарин в щеголеватом черном фраке, надетом прямо поверх грубой, засаленной рубахи и красивая молодая женщина в белом платье. Та самая, что была на фотокарточке. На старинном столике теперь громоздился граммофон, из трубы которого хныкал и картавил свои песни Вертинский. Пашка напряг зрение и увидел, что на столе лежит еще кое-что: оторванный бумажный цветок Катерины.
Паша подумал, что упыриха может увидеть его в темноте, но к счастью она сидела боком. Пашка швырнул камень за забор, и пастушок стремглав помчался за помощью.
«А вдруг не поверят», - с тревогой подумал Пашка. - «Хоть и умный, а все-таки дурачок...»
Но уходить было уже поздно.
Пригнувшись, как снайпер начал Паша подбираться к окну, чтобы расслышать, о чем толкуют колдуны с мертвецом.
- Ах нет, ребятушки! Губы мои не коснутся вашего пойла! - смеялась упыриха, скаля жемчужные зубы и разглядывая налитое в дорогой бокал красное вино (или не вино...)
- А как же уважить спасителей? - гадко усмехнулся татарин.
- Спасителей... Уж не от смерти ли вы меня спасли?
- Ну все одно, уважить надо!
- Нет, нет, этого не будет!
Татарин и Леший со смехом налили в пустой бокал самогона, водки, пива и чего-то еще.
- Давайте, за наше здоровье!
- За здоровье Князя Тьмы! - сказала Кайдановская, сверкнув кошачьими глазами, и вдруг опрокинула в себя все содержимое бокала под одобрительные возгласы собутыльников.
В следующий миг ее чуть не стошнило на стол. Татарин виновато поджал губу.
- И за мою новую жизнь! - хрипло добавила демоница.
- Да, вот шо касается новой жизни, - озабоченно заговорил татарин. - Мне вас надобно предупредить. Мир сейчас очень изменился, София Александровна: машины, радио, аппаратура всякая... Уже в космос собираются лететь!
- В космос?! - прекрасные глаза гостьи округлились от изумления.
- Да-а, - закивал татарин. - Есть там у них один головастый. Придумал искусственный шпутник вокруг Земли запустить. А теперь и человека хочет. Живого!
- Любопытно... А война? Как поживают германцы?
Татарин рассмеялся, махнув рукой.