Люди, конечно, возвращались на старые пепелища, но для восстановления у них не было ни сил, ни средств. В тех местах, где стены оставались достаточно высокими, они заделывали проломы старым кирпичом, утрамбовывали новый земляной пол поверх обломков, заполнявших комнаты, и довольствовались одним этажом: на это требовалось меньше труда и меньше материала.
Теперь в касситских домах мы уже не находим лестниц, столь характерных для домов периода Ларсы. Даже более поздние касситские дома, — не временные убежища, сооруженные среди руин, а новые постройки, возведенные в тот период, когда Ур находился в стадии относительного процветания, — состояли только из одного этажа. Наземный план построек оставался прежним: здесь был все тот же центральный двор с выходящими в него комнатами. Число обследованных нами домов было довольно ограниченным, поэтому с окончательными выводами спешить не стоит. Однако даже на основании наших материалов мы можем сказать, что двухэтажные здания в Уре больше не строились.
Конечно, встречались нам и храмы. Что бы ни случилось, а боги должны были иметь крышу над головой. Можно было бы предположить, что проблема восстановления храмов будет разрешена достаточно просто, поскольку земля-то по крайней мере осталась, а боги были крупными землевладельцами, и даже в самые трудные времена их доходов хватало на широкое строительство. Но на деле все оказалось не так. По неизвестным причинам казна бога оскудела. Возможно, Вавилон наложил руки на все его доходы, а может быть, Мардук, на правах завоевателя, присвоил себе все богатства Нанна. Ясно только, что жрецам Нанна было не под силу восстановить храм. Только храм богини Нингал Гигпарку носит на себе неоспоримые следы попыток залечить раны, нанесенные ему вавилонским войском, и совершенно очевидно, что средства тех, кто пытался его восстановить, были весьма скудны. Стены храма заделаны плохо, на кирпичах нет печатей, часто в дело шел старый материал. В других храмах мы не находим следов восстановления. Кирпичные здания Куригалзу возводились прямо на развалинах строений периода Ларсы. В большинстве случаев план наземных строений был выдержан в духе старых традиций. Можно предположить, что существовала не только традиция, сохранившая описание внешнего вида храма, но и наземные постройки, которые могли служить образцом. Я думаю, что нечто подобное действительно было. Но верхние строения имели такой жалкий вид, что, как только развернулись настоящие работы по реконструкции храма, строители в первую очередь снесли ветхие стены, кое-как сложенные за счет скудных приношений верующих.
Самсуилуна разрушил город до основания, но значение его победы не ограничивается лишь этим. Мне постоянно приходилось иметь дело с табличками, найденными при раскопках. Их было много тысяч[36]. До царствования Самсуилуны все документы, письма, контракты, счета и пр. были написаны на шумерийском языке, языке народа Ура. Более поздние таблички написаны уже на вавилонском языке.
Совершенно очевидно, что даже при царях периода Ларсы местный шумерийский язык уже вытеснялся языком семитского Севера. Для деловых людей Ура было выгодно владеть двумя языками. После падения Ура превосходство Севера стало несомненным. Шумерийский язык все еще сохранялся в религиозных обрядах, подобно тому как в римско-католической церкви сохранялась латынь, но это был уже мертвый язык. Никто никогда не пользовался им за пределами храма. Жрецы должны были изучать язык, на котором говорили их предки всего лишь за несколько поколений до них, но владели им плохо и даже при переписке старых текстов допускали самые примитивные ошибки. Древнее выражение для обозначения верховной власти «царь Шумера и Аккада» стало анахронизмом, поскольку Шумер перестал существовать.
Не следует особенно удивляться тому, что разогнанный народ, вернувшийся к развалинам Ура и кое-как отстроивший свои жилища, в последующие поколения просто возводил новые строения по более или менее традиционному плану на холмах, которые скрывали забытые погребения царей третьей династии, но не горел желанием, даже если это и было в его силах, восстанавливать древние памятники. У богов, конечно, должны были быть свои дома: простая предосторожность требовала от людей подобной перестраховки. Но о возрождении былого величия не могло быть и речи. Все нити, связующие с прошлым, были уже порваны.
Первая вавилонская династия бесславно закончила свое существование. Уже Самсуилуна вынужден был отражать натиск народа, называвшегося касситами. Его потомкам пришлось довольствоваться немногим: большая часть их владений была захвачена на юге «царями приморских земель», на севере — касситами. Со временем, однако, касситы утвердились как единственные правители и наследники вавилонской империи. Надо полагать, что касситы были хорошими воинами, раз сумели завоевать такое положение. Но они, видимо, не знали, как его использовать. Раннекасситский период — чистая страница в истории Месопотамии. Цари обладали весьма незначительной политической властью, искусство находилось в состоянии застоя. Не было возведено ни одного здания, которое могло бы прославить имя правителя; и даже записей об их бедных событиями царствованиях не сохранилось. Поэтому на протяжении почти двухсот пятидесяти лет лишь убогие домишки жителей города свидетельствуют о том, что Ур все же существовал. Кроме них, от этого периода ничего не осталось.