Генри малость отвлекает от разврата в мыслях, пёс ничего не понимает, но явно в восторге, что его все тискают и даже за визит в кровать не ругают. Варламов с психом возвращается в спальню, но я успеваю заметить — в кровати никакой визажистки нет. Эээ? А зачем её с ночёвкой вызывали, если не для этого самого? Или старпер у нас скорострел, за десять минут отстрелялся и отправил рыжую отдельно спать? В любом случае, чувствую моральное удовлетворение. Генри мой герой, что бы я без него делала?
Вытираю собакена купленным для него полотенцем, отвожу на кухню, балую вкусняшкой, затискиваю, как могу. Мой хвостатый рыцарь! Возвращаюсь в спальню, и на этот раз засыпается мне с лёгким сердцем.
А что перед сном немного насчёт Льдины пофантазировала — пусть это будет моим маленьким секретом.
Глава 37. Горошкина, не пыхти
ЕВГЕНИЯ
— В смысле, я должна три дня твоей секретаршей поработать?!
Сказать, что я в шоке — значит, ничего не сказать! Нечего сказать, обрадовал старпер с утра пораньше. Причём с таким видом, будто я должна от счастья в пляс пуститься. Ну как же, его льдистое величество до простой смертной Горошкиной снизошёл! А ничего так, что за пару лет я почти начисто позабыла, чему там меня в колледже учили? Я работаю продавцом-консультантом в магазине элитных спорттоваров, самая серьезная финансовая операция, с которой я сталкивалась по работе — вечером снять кассу, посчитать выручку и вписать её в нужную ведомость. Всё. А тут три дня, без подготовки, разбираться во всех хитросплетениях немаленького Варламовского бизнеса? Да у меня крыша съедет уже к обеду! И потом, мне же опасно сейчас владения Льдины покидать, разве нет?
— За безопасность не беспокойся, — Варламов невозмутимо отпивает из чашки свой кофе, спокойный и важный, как на чаепитии с английской королевой. — Варя тебя загримирует так, что мать родная не узнает. Кроме того, в офисе ты будешь под моим присмотром и присмотром охраны. То же самое, что тут, только ещё и принесёшь немного пользы.
— Уверен, что пользы? А не устрою бардак в документах?
— Сильнее, чем есть, там уже не набардачить, только если уж очень сильно постараться. Горошкина, официально прошу: старайся всё же в направлении порядка, ладно? У меня нет сейчас времени искать проверенного человека ради пары дней, а ты вроде как от меня сейчас зависишь, пакостить не станешь. По крайней мере намеренно.
То, каким спокойным тоном Льдина со мной разговаривает, выбешивает похлеще красной тряпки для быка. Как будто уже всё решено и моего мнения спросить не надо. Я, конечно, понимаю, в моем положении надо быть благодарной за защиту и полный пансион, и ответная услуга это меньшее, что я могу сделать в ответ. Но, чёрт побери, можно было хотя просто спросить, а не ставить перед фактом?!!
— Не пыхти, ёжик, и спрячь свои колючки, — миролюбиво заявляет старпер, словно беспардонно считывает мои мысли. — Сама же ныла, что скучно в четырёх стенах сидеть, радоваться должна, что я тебе смену обстановки организовал.
Тут да, не поспоришь. Весомый аргумент. Ладно, блин, три дня уж перетерплю как-нибудь. Постараюсь в самый сложные дебри не лезть, может, и правда ничего не напартачу. Хотя велико искушение пару раз нахамить важным заказчикам или ещё как-то попортить Льдине кровь. За то, что не спросил и сам всё решил. Подумаю об этом на месте. Может и не стану, если кое-кто будет себя прилично вести.
Допиваю свой кофе и иду к себе в спальню — собираться, так сказать, на работу. Кстати. Почему это визажистка с нами не завтракала? Проспала, ушатанная Владимировичем? Или он сам её за стол не пустил, понял, что нечего своих женщин лоб в лоб сталкивать?
Стопэ. Это кто тут у нас "его женщина"? Подсознание, что за гнусные инсинуации? Вовсе мы не его, даже близко нет! Запомни, старпер нам не интересен! Слишком отмороженный, слишком шикарный, неприлично богатый и вообще бабник!
Коварное подсознание выудило из памяти картинки Варламова в душе, напоминая, что ещё и сексуальный. Блин, нет! Не желаю думать о старпере в таком ключе, он вредный, надменный и целоваться лезет без спроса! И вообще не собираюсь я пить из общественного фонтана, мне дайте пусть скромненький простенький краник, но мой, личный, целиком и полностью, и пить из него буду только я! Хотя, конечно, краник у старпера совсем даже нескромненький, ого-го такой краник, прям кранище…
Горошкина, фу! Выбросила из головы весь этот разврат и пошла на работу собираться! Старпер сказал, курьер вчера мне одежду для офиса привёз, даже любопытно, что там такое.
Глава 38. Тест-драйв помады
ЯН
— Владимирович, я тебя убью!!! — ко мне в спальню влетает сыпящий проклятиями ураган. — Я не выйду в таком виде из дома, хоть силком тащи!!!
— Скажи визажистке — пусть перекрашивает заново, а то… а то…
Горошкина застывает с распахнутыми глазами и беззвучно хватает воздух ртом. А потому что нечего вламываться в спальню к мужчине, когда он переодевается. Стою в трусах и рубашке нараспашку, застегиваю пуговицу на рукаве, больше из одежды на мне ничего нет. Взгляд беспардонной вторженки мечется по моему телу, щеки вспыхивают румянцем, кажется, кудрявый ураганчик даже забыла, что хотела сказать. Но я, в принципе, и так догадываюсь. Вера-визажистка постаралась на славу, сделала всё, как я просил. Чуть затемнила и распрямила волосы Горошкиной, убрала их в строгий пучок, прилизав каждую волосинку. Глаза, чуть тронутые подводкой, сверкают из-за стекол очков небесной голубизной. Всё внимание на лице притягивается к губам. Ярким, порочным алым губам. Этот цвет прямо приглашает проверить его на стойкость, а девичьи губы — на мягкость, и я не вижу смысла противиться этому соблазну. Тем более сейчас, когда Горошкина так удачно впала в ступор. Подхожу к ней вплотную, хватаю за талию, не давая отстраниться. Цепляю взглядом, вижу, как расширяются её зрачки, когда я практически впечатываю её в своё тело.
— Ты вовремя. Поможешь манжету застегнуть, с правой справился, а левая что-то никак.
Нормально всё с манжетами, но Горошкиной вовсе незачем знать об этой маленькой тактической хитрости. Растерянная и недоумевающая, она возится с пуговицами, отчаянно стараясь на меня не смотреть, но не в силах даже отвернуться.
— Спасибо, выручила, — благодарю, но не спешу выпускать из объятий. — Кстати, отличный макияж, Варя своё дело знает.
— Ты шутишь?! — Горошкина на миг скидывает оцепенение и пихает своим кулачком мне в плечо. — Да это разврат в чистом виде, выгляжу как простигосподи! Что обо мне твои сотрудники подумают?! Да я никогда…
— Чшш, — указательным пальцем делаю ей знак замолчать. — Я же обещал, что ты будешь абсолютно неузнаваема. И поверь, мои сотрудники знают, что за красивые глазки я на работу не беру. Даже за ОЧЕНЬ красивые глазки в комплекте с чудесной задницей. Так что ничего они про тебя не подумают, мне просто позавидуют, и только.
И пользуясь моментом, опускаю ладонь на упомянутую задницу и от души приминаю.
— Эй, дядя, держи руки при себе! — возмущённо фыркает Горошкина, но малость неуверенно. Смущается, оттого что я тут полуголый её обнимаю, а у меня от её очаровательного смущения уже трусы спереди горой Эверест встали. Интересно, есть ли под её халатиком бельё, или сразу на голое тело после душа накинула?
— Не жуй так губы, помада облезет, — произношу учительским тоном. — Хотя мне обещали, что макияж будет стойким, способным перенести огонь, воду и три часа беспрерывного секса. Дай-ка проверю, не соврали ли…
И прежде чем стоящая передо мной девушка успевает возмутиться намёкам на секс, провожу по нижней губе подушечкой большого пальца, чуть надавливая на эту нежную упругость и стараясь смазать помаду. Но та видимо и впрямь какая-то супер-стойкая, палец остаётся практически чист. Повторяю тот же маневр с верхней губой, и тут никак следов.