Августину эта картина больше напоминала налет бомбардировщиков «В-52».
— Вы впервые сталкиваетесь с ураганом? — спросила Бонни.
— Вообще-то нет. — Августин притормозил, объезжая труп коровы. — Я был зачат во время урагана «Донна», по крайней мере так утверждает моя мать. Дитя урагана. Это было в 1960 году. Ураган «Бетси» я помню очень плохо, потому что мне было всего пять лет. У нас погибло несколько лип, но дом совершенно не пострадал.
— Как это романтично, — промолвила Бонни, — быть зачатым во время урагана.
— Мать говорит, что в этом есть смысл, учитывая, что из меня получилось.
— И что же из вас получилось?
— Разное говорят.
Августин влился в поток машин, медленно двигавшихся под уклон к шоссе. В этот момент их «подрезал» ржавый «форд» с погнутым номером штата Джорджия. «Форд» был набит бродячими строителями, которые добирались сюда несколько дней и наверняка всю дорогу пили. Водитель «форда», лохматый блондин с гнилыми зубами, бросил похотливый взгляд на Бонни и выкрикнул непристойность. Августин сунул руку за сиденье и вытащил оттуда небольшое ружье. Выставив ствол ружья в форточку, он всадил шприц со снотворным прямо в живот наглому водителю «форда», который завопил и свалился на колени одного из своих дружков.
— Ну и манеры у них, — промолвил Августин. Он дал полный газ, оставив остановившийся «форд» у обочины.
«Боже, что же я делаю?» — подумала Бонни Лам.
В полночь они сделали привал — Макс Лам, обезьяна и человек, называвший себя Сцинк. Макс был благодарен одноглазому за то, что тот позволил ему надеть ботинки, так как им пришлось идти несколько часов в полной темноте через глубокое болото и колючие заросли. Голые ноги Макса жгло от царапин и укусов насекомых, он ужасно проголодался, но молчал об этом, поскольку знал, что похититель предложит ему остатки дохлого енота, сваренного на ужин, а Макс не желал даже притрагиваться к такой пище.
Они подошли к каналу. Сцинк развязал Максу руки, расстегнул ошейник и приказал плыть. Макс доплыл уже почти до середины, когда увидел сине-черного аллигатора, выскользнувшего из зарослей меч-травы. Сцинк приказал Максу не хныкать и плыть быстрее. На голове Сцинка сидела повеселевшая обезьяна, одной рукой он греб, а другой держал над водой драгоценную для Макса видеокамеру и дистанционный пульт ошейника.
Когда они выбрались на берег, Макс предложил:
— Капитан, может быть, отдохнем?
— Ты видел раньше пиявок? К твоей щеке присосался хороший экземпляр.
Когда Макс закончил отдирать пиявку, Сцинк снова связал ему руки, надел ошейник, а затем побрызгал с головы до ног жидкостью от насекомых. Макс выдавил из себя «спасибо».
— Где мы находимся? — спросил он.
— В Эверглейдс, — ответил Сцинк. — Или где-то рядом.
— Вы обещали, что я смогу позвонить жене.
— Скоро позвонишь.
Они направились на запад, пробираясь между пальмами и соснами, потрепанными ураганом. Обезьяна бежала впереди, собирая дикие ягоды и плоды.
— Вы намереваетесь убить меня? — спросил Макс.
Сцинк остановился.
— Каждый раз, когда ты станешь задавать свой глупый вопрос, будешь получать вот это. — Сцинк положил палец на кнопку минимального шока. — Готов?
Макс Лам сжал губы, стоически выдержав легкий разряд. Вскоре они пришли в индейскую деревню, которая не так сильно пострадала от урагана, как представлял себе Макс. Так как индейцы уже проснулись и готовили пищу, Макс предположил, что скоро наступит рассвет. В дверных проемах домов толпились ребятишки, разглядывая двух странных бледнолицых — Сцинка с его стеклянным глазом и облезлой обезьяной и Макса Лама в грязном нижнем белье и в собачьем ошейнике.
Сцинк остановился возле деревянного дома и пошептался со старейшиной, который принес сотовый телефон. Развязывая Максу руки, Сцинк предупредил:
— Только один звонок. Индеец сказал, что батарейки садятся.
И тут Макс осознал, что не знает, как связаться с женой. Он понятия не имел, где она находится, поэтому позвонил в их квартиру в Нью-Йорк и начал диктовать автоответчику:
— Дорогая, меня похитили…
— Увели силой! — вмешался Сцинк. — Похищение предполагает выкуп, Макс. Не льсти себе, черт побери.
— Хорошо, увели силой. Дорогая, меня увели силой. Многого сказать не могу, но я в порядке. Пожалуйста, позвони моим родителям, а еще позвони в агентство Питу насчет проекта афиши. Скажи ему, что гоночный автомобиль должен быть красным, а не голубым. Папка у меня на столе… Бонни, я не знаю, кто напал на меня и почему, но, наверное, я скоро это выясню. Господи, надеюсь, ты получишь это сообщение…