А кроме того, Иди Марш была реалисткой. Подружками Джона-младшего были кинозвезды, а Иди хорошо понимала, что она-то не кинозвезда. Хорошенькая, безусловно сексуальная в платье от Версачи с низким вырезом. Но Джон-Джон, возможно, даже и не взглянет на нее дважды. А вот с сыновьями Бобби, как считала Иди, она вполне смогла бы управиться. Надо только заманить кого-нибудь из них к себе, устроить сцену, а потом позвонить адвокатам.
К сожалению, шесть изнурительных месяцев шатаний по клубам и барам принесли Иди только две случайные встречи с настоящими Кеннеди. Но ни один из них не захотел переспать с Иди. Она не могла в это поверить. Один из молодых людей даже назначил ей свидание, но, когда после встречи они приехали к ней домой, он даже не попытался полапать ее за грудь. Просто поблагодарил за приятный вечер и пожелал спокойной ночи. «Проклятый истинный джентльмен», — подумала тогда Иди. Ей явно не повезло. Иди решительно попыталась заставить молодого человека изменить свои намерения, она буквально прижала его к капоту машины, целуя и страстно обнимая. И ничего! Какое жуткое унижение. После того как молодой Кеннеди уехал, Иди Марш направилась в ванную и осмотрела себя в зеркало. Может, этого парня оттолкнуло что-нибудь вроде серы в ушах или застрявшие в зубах кусочки шпината? Нет, ничего подобного она не увидела. Разозлившись, Иди сорвала с себя ворованное платье, оглядела свою фигуру и подумала: «Может быть, этот сопливый засранец посчитал, что он слишком хорош для всего этого? Тоже мне, красавчик нашелся. Да в нем обаяния не больше, чем в овсяной каше. Он до смерти надоел мне задолго до того, как за ужином подали омаров. Ужасно хотелось вскочить на стол и заорать во всю глотку: „Да кого, черт побери, волнует неграмотность в Южном Бостоне? Расскажи мне о Джеки и греке!“».
И этот неудавшийся вечер оказался последней попыткой Иди. Летний сезон в Палм-Бич закончился, и все эти гребаные Кеннеди уехали на Хайаннис. У Иди уже не было сил отправиться в погоню за ними.
Показ по телевизору схемы перемещения урагана навел ее на новую мысль. Шторм бушевал в восьмистах милях от Палм-Бич в Карибском море, когда Иди позвонила человеку по прозвищу Кусака, получившему эту кличку из-за выпяченной челюсти, которая неправильно срослась после того, как ее сломал Кусаке инспектор по охране дичи. Иди Марш договорилась встретиться с ним в баре на пляже. Кусака выслушал ее план и заявил, что это самое дурацкое предложение, которое ему когда-либо приходилось слышать, потому что: (а) ураган, возможно, и не пройдет здесь, и (б) предприятие рискованное, и запросто можно влипнуть.
Но спустя три дня, когда ураган двинулся в сторону Майами, Кусака позвонил Иди Марш и сказал, что, черт побери, можно попробовать. У него есть парень, который разбирается в таких делах.
Парня этого звали Авила, когда-то он работал инспектором зданий в графстве Дэйд. Кусака и Иди встретились с ним возле продовольственного магазина на Дикси-хайвей в Южном Майами. Шел вроде бы и небольшой дождь — предвестник урагана, но облака нависли угрожающе низко, в воздухе стояла мрачно-желтая дымка.
Все забрались в машину Авилы, Кусака уселся впереди рядом с водителем, а Иди устроилась на заднем сиденье. Они поехали в район Шугар Палм-Хэммок, где сто шестьдесят четыре домика на одну семью теснились на площади всего в сорок акров. Авила молча вел машину по улицам. Многие жители суетились возле домов, забивая окна фанерой.