– На все воля Бога. – Мулла смотрел на разливающуюся нефть. – Все равно будет неправильно попусту терять богатства, которые Бог послал нам. Хорошо, мы постараемся позвонить из аэропорта.
Из булькающего горла юноши вырвался еще один крик о помощи. Они оставили его умирать.
АЭРОПОРТ БЕНДЕР-ДЕЙЛЕМА. 17:30. Гражданский аэропорт не охранялся, был заброшен и не работал, за исключением представительства компании «С-Г», которое перебралось сюда несколько недель назад с острова Харк. Аэропорт имел две короткие взлетно-посадочные полосы, маленькую диспетчерскую вышку, несколько ангаров, двухэтажное административное здание, несколько жилых бараков, а теперь еще и несколько современных трейлеров – собственность «С-Г» – в качестве временного пристанища для сотрудников и головного офиса. Он ничем не отличался от десятков других гражданских аэропортов, которые шах понастроил для местных авиалиний, обслуживавших весь Иран. «У нас будут аэропорты и современное обслуживание», – объявил шах, и его распоряжение было выполнено. Но с тех пор как шесть месяцев назад начались беспорядки и на всех местных авиалиниях были объявлены забастовки, самолеты по всему Ирану перестали летать и аэропорты закрылись. Наземный персонал и сотрудники администрации исчезли. Большинство самолетов оставили под открытым небом, без обслуживания и ухода. Из трех двухмоторных турбореактивных самолетов, припаркованных на площадке перед зданием аэропорта, два стояли на спущенных шинах, у одного было разбито стекло кабины пилота. Керосин изо всех топливных баков слили воры. Самолеты имели вид грязный, почти заброшенный. И печальный.
Разительным контрастом на их фоне смотрелись пять сверкающих вертолетов «С-Г» – три 212-х и два 206-х, – выстроившихся идеально ровной шеренгой; они проходили свою ежедневную помывку и последний осмотр за день.
Капитан Рудигер Луц, старший пилот, перешел к последней машине и осмотрел ее так же тщательно, как и все предыдущие.
– Очень хорошо, – наконец произнес он. – Можете убирать их назад.
Он смотрел, как механики и наземные работники-иранцы покатили вертолеты назад в ангары, которые так же сверкали чистотой. Он знал, что многие сотрудники за его спиной смеялись над ним из-за его пристрастия к чистоте и порядку, но это не имело значения до тех пор, пока они выполняли его приказы. Это наша самая большая проблема, думал он. Как добиться, чтобы они подчинялись, как нам функционировать в военной обстановке, когда нами управляют не армейские правила, когда мы просто гражданские лица, оказавшиеся в самой гуще войны, хочет Дункан Мак-Ивер открыто признать это или нет.
Сегодня утром Дюк Старк из Ковисса передал по высокочастотной связи краткую информацию от Мак-Ивера в Тегеране о слухах про нападение на тегеранский аэропорт и восстание на одной из авиабаз в тех краях. Из-за расстояния и гор Бендер-Дейлем не мог напрямую говорить с Тегераном или со своими другими базами, только с Ковиссом. Встревоженный Луц собрал всех работавших у него иностранцев – четырех пилотов и семь механиков, из которых семеро были англичанами, двое американцами, один немцем и один французом, – в таком месте, где их не смогут подслушать, и рассказал последние новости.
– Дело не столько в том, что Дюк говорил, а в том, как он это говорил. Все время называл меня Рудигер, хотя всю жизнь звал просто Руди. Голос у него был какой-то встревоженный.
– Быть встревоженным на Дюка не похоже, если только дерьмо действительно не попало в вентилятор, – обеспокоенно произнес Джон Тайрер, американец и заместитель Руди. – Думаешь, у него проблемы? Думаешь, нам стоит слетать поглядеть, что там в Ковиссе?
– Возможно. Но мы подождем, пока я не поговорю с ним сегодня вечером.
– Я лично думаю, что нам лучше подготовиться к полуночному отлету, Руди, – с уверенностью сказал механик Фаулер Джойнс. – Да. Если старина Дюк нервничает, нам лучше быть готовыми смазать пятки, свалить отсюда.
– Ты с ума сошел, Фаулер! У нас тут в жизни не было никаких неприятностей, – возразил ему Тайрер. – Весь этот район более-менее спокоен, полиция и войска здесь дисциплинированные и держат все под контролем. Черт, да у нас тут пять баз ВВС в радиусе двадцати миль, а это все элита и целиком за шаха. Скоро обязательно будет выступление лоялистов, какой-нибудь переворот.
– А ты когда-нибудь оказывался посреди переворота? Они же, черт бы их побрал, стрелять будут друг в друга, а из меня вояка никакой!
– Хорошо, скажем, тут начнется серьезная заваруха, что вы предлагаете?