– А что с Азаде? Ее папаша, хан, неужели он не может помочь?
– Похоже, они все крупно перессорились. Она выглядела очень потрясенной. Я попросил Азаде забыть про ее иранские бумаги, сесть на сто двадцать пятый и подождать Эрикки в Эль-Шаргазе, но мое предложение окрылило ее, как чугунное ядро. Она не двинется с места, пока Эрикки не вернется. Я ей говорю, хан – сам себе закон, его рука дотянется и до Тегерана; он легко может похитить ее и отсюда, если захочет. Она говорит, иншаллах.
– С Эрикки все будет в порядке. Готов поспорить. – Старк был совершенно уверен в этом. – Его охраняют древние боги.
– Надеюсь, что так. – Гэваллан остался в парке, но ему все равно было холодно. В окно он видел, что заправка все еще продолжалась. – Как насчет чашечки чая на дорогу?
– Разумеется. – Старк прошел на кухню.
Над раковиной висело зеркало, а над газовой плиткой напротив – потертая вышивка на канве, вставленная в рамку, которую Мануэле подарила на свадьбу ее старая подруга из Фоллс-Чёрч: К ЧЕРТЯМ ДОМАШНЮЮ ГОТОВКУ. Он улыбнулся, вспоминая, как они хохотали, когда открыли подарок, потом заметил в зеркале Гэваллана, задумчиво разглядывавшего карту. Я, должно быть, сошел с ума, подумал Старк, возвращаясь мыслями к шести дням и двум вертолетам. Как, черт возьми, нам улизнуть с базы и при этом уцелеть, потому что в одном Энди прав: так или иначе, но нам тут больше делать нечего. Я, наверное, сошел с ума, что вызвался добровольцем. Но какого черта? Не можешь же ты попросить кого-нибудь из ребят пойти добровольцем, если сам не хочешь этого делать? Так-то оно так, да вот только…
Раздался негромкий стук в дверь, и она тут же открылась. Фредди Эйр тихо произнес с порога:
– Мастак направляется сюда в сопровождении «зеленой повязки».
– Заходи, Фредди, и закрой за собой дверь, – сказал Старк.
Они подождали в молчании. Повелительный стук. Старк открыл дверь и увидел высокомерную глумливую ухмылку на лице Эсвандиари. В молодом иранце рядом с ним Старк сразу узнал одного из людей муллы Хусейна и члена комитета, который его допрашивал.
– Салам, – вежливо произнес Старк.
– Салам, ага, – ответил парень с застенчивой улыбкой. Он был в толстых очках с треснувшими линзами, в старой, совсем вытершейся одежде и с М-16.
В один миг разум Старка вошел в режим перегрузки, и он услышал собственный голос, говоривший:
– Мистер Гэваллан, полагаю, вы знакомы с Мастаком?
– Меня зовут Эсвандиари, мистер Эсвандиари! – зло выпалил иранец. – Сколько раз вам это повторять? Гэваллан, вашей компании очень пойдет на пользу, если вы избавитесь от этого человека прежде, чем мы вышвырнем его из страны как лицо нежелательное!
Гэваллан вспыхнул от подобной грубости:
– Э-э, погодите-ка минутку, капитан Старк – наш лучший капи…
– Ты, Мастак, к тому же сукин сын! – взорвался Старк, сжимая кулаки; внезапно его фигура стала настолько грозной, что Эйр и Гэваллан ошеломленно застыли, Эсвандиари попятился, а молодой иранец с зеленой повязкой открыл рот от изумления. – Ты всегда был выскочкой, и я бы называл тебя Эсвандиари, или как тебе там еще хочется, если бы не то, что ты сделал с капитаном Эйром. Поганка ты бесхребетная, размазать бы тебя по стенке, и я тебя размажу, дай только срок!
– Я отдам вас под суд. Завтра же комите…
– Ты – желтопузый пожиратель верблюжьего кала, поэтому пойди выдуй его у себя из задницы. – Старк с презрительной миной повернулся к «зеленой повязке», который все так же смотрел на него разинув рот, и без всякой паузы перешел на фарси, и голос его теперь звучал вежливо и почтительно. – Ваше превосходительство, я сказал этому псу, – он показал в сторону Эсвандиари, – что он пожиратель верблюжьего кала, который не имеет мужества и которому нужны мужчины с оружием, чтобы они защищали его, пока он приказывает другим мужчинам избивать и запугивать безоружных мирных людей моего племени вопреки закону, который отказывается… – Задыхаясь от ярости, Эсвандиари попытался перебить его, но Старк продолжал, повысив голос: – Который отказывается выйти против меня как мужчина – с ножом, мечом, ружьем или кулаком, – дабы избежать кровной родовой вражды, согласно обычаям бедуинов, а также и моим обычаям.