Хенсхен машинально отер рукой лицо, и это причинило такую боль, словно он провел по коже железной щеткой.
– Странное дело! А ведь я думал, что это только вы покраснели от жары у двигателя, – сказал Хенсхен, глядя на друзей.
Лица всех троих пылали. Такими же красными были руки. Хенсхен приподнял одеяло, которым был укрыт Лесс: его тело пылало еще больше, чем их лица.
– Радиация!.. – сказал Арно. Спокойствие, с каким это было сказано, плохо вязалось со смыслом открытия.
Хенсхен молча склонился к своему передатчику.
Радиопереговоры с экипажем рыболовного куттера "Бабушка Лотта" (шкипер де Хеерст, три его сына и жена старшего из них – Лотта-младшая) были закончены: члены семейства де Хеерст уже знали о событиях и видели зарево взрыва. Они согласились: Галича нельзя отдать в лапы УФРА. Через несколько минут Лесс и Хенсхен перешли на борт "Бабушки Лотты": Мечты экипажа "Летающей рыбы" о рекорде канули в Лету, как, пожалуй, и надежды Мути и Арно когда-либо добраться до родного Штральзунда: горючего оставалось на четверть часа.
– Продолжайте давать свои позывные. Мир уже знает их. Эти скоты погонятся за вами и… – едва удерживая слезы, но стараясь казаться твердым, сказал Хенсхен.
– А когда они нас поймают? – с усмешкой спросил Мути.
– Пусть ловят тогда "Бабушку Лотту", а мы передадим Галича кому-нибудь другому – не перевелись же честные люди среди моряков!
– Прощай, Хенсхен! – крикнул Арно и помахал рукой рыбакам: – Спасибо, друзья! Счастливого плавания!
– Благодарим вас, – отозвался старый де Хеерст, – такой груз получаешь не каждый день. Большая честь для нас!
Его сыновья с молчаливым восхищением смотрели вслед уносившейся на восток "Летающей рыбе".
Виллем – младший в поколении де Хеерстов – поманил Хенсхена. Поддерживая под руки Лесса, Хенсхен и Виллем свели его в тесную каютку "Бабушки Лотты".
12
На экране телевизионного селектора физиономия Цвейгеля выглядела так кисло, как это редко бывало.
– Должен огорчить вас, экселенц, – сказал он. – "Летающая рыба" потоплена.
– А Галич? – спросил Хойхлер.
– Галича в лодке не оказалось.
– Надеюсь, эти идиоты его не утопили? Нужно, чтобы он опроверг то, что наболтал.
– Летчики утверждают, будто рыбаки перегрузили его на какой-то парусник.
– Какого же черта летчики…
– Голландский флаг, экселенц.
– Плевать мне на все флаги! – обрызгав экран слюной, крикнул Хойхлер. – Скоро два часа, как вы возитесь с этим Галичем. Мы теряем возможности, которые не повторяются.
13
Самолеты рыскали над рыбачьей флотилией. Старый де Хеерст крикнул вниз:
– Как там дела?
Виллем де Хеерст выглянул из каюты.
– Мы дали уже четыре передачи, дедушка! – Глаза юноши горели от восторга.
– Откликнулись японцы, малайцы, и даже два австралийца дублируют нас.
Старик посмотрел вверх.
– Кажется, коршуны скоро найдут своего цыпленка. – Он передал руль старшему сыну и подошел к каютке. – Что же нам с вами делать?
– Нет ли поблизости другого судна? – спросил Лесс, с трудом выговаривая слова.
– Посудинка справа на траверзе. Но сущая дрянь. "Петух Хайленда". Наверно, рыбак-одиночка.
Через несколько минут Галич и Хенсхен услышали с палубы громкую брань: шкипер "Петуха" поносил де Хеерста, уложившего свою сеть поперек его сети. Старик де Хеерст отвечал в свой мегафон такой же витиеватой тирадой. Но лицо его при этом выражало совершенно неподходящее к случаю удовлетворение. Еще несколько минут, и из-за намеренно неумелых маневров "Бабушка Лотта" притерлась бортом к "Петуху Хайленда". Шкипер "Петуха" задыхался от ярости:
– Моя сеть!.. Моя последняя сеть!..
Над самыми их головами, едва не задевая мачты, пронесся самолет.
– Вот чума! – сказал де Хеерст и, сморщившись от масляно-бензинового вихря, тянувшегося за самолетом, крикнул:
– На "Петухе"! Я передам кое-что…
– Убирайтесь ко всем чертям! Я уже хорошо нажегся на контрабанде.
– Наша контрабанда – вот она, – де Хеерст показал на Лесса, которого Хенсхен под руку подвел к борту.
– Э-э-э-э, нет! Прокатить его мимо карантина?!
Де Хеерст коротко, но очень решительно объяснил, в чем дело. Тогда шкипер "Петуха" обернулся к высокому парню, молча стоявшему у руля.
– Эй, Том, гляди-ка: вот он, тот парень, что поднял радиотарарам. Не отдавать же его тем…