— Я тоже люблю тебя, дорогая. Будь умницей, слушайся бабушку, Глэдис и Бо.
— Пойдем, Трикс, — мягко сказал Джеймс, отрывая их друг от друга. — Ты ведь не хочешь, чтобы в мотеле отдали комнату кому-нибудь другому?
Губы Мэнди сильно дрожали, когда Бо нес ее под проливным дождем к машине и передал на заднее сиденье в руки ожидавшей там Леоны. Она трогательно смотрела на Джеймса и Лору через заднее стекло и махала рукой до тех пор, пока машина не скрылась за поворотом.
У Лоры защемило сердце, но она знала, что эта боль ничто по сравнению с той, что ей придется испытать, если Джеймс и Мэнди навсегда уйдут из ее жизни.
— Жаль, что ты не передумала, Лора. Нам бы следовало уехать с ними в Мейкон.
Лора сжала губы, упрямо посмотрела на Джеймса и покачала головой. Однако несколько часов спустя ей уже было не до выбора, когда в переднюю дверь забарабанил заместитель шерифа.
Всю вторую половину дня продолжал лить дождь, скорость ветра возрастала. Ураган не собирался утихать. Напротив, метеорологи, следившие за «Бетти», предсказывали, что это будет один из сильнейших ураганов за последние годы.
— Простите, мистер Пейден! — прокричал заместитель шерифа сквозь ревущий ветер. Дождь капал с краев его широкополой шляпы. Блюститель порядка весь был укутан в желтый плащ, от подбородка до колен. — Похоже, ураган обрушит на нас всю свою силу. Всем нужно уезжать. У вас есть полчаса на сборы. — Мы уедем, — мрачным голосом пообещал Джеймс.
Закрыв дверь, он повернулся к Лоре, которая стояла позади него:
— Ты хочешь что-нибудь взять с собой?
Она готова была пожертвовать жизнью не ради спасения Индиго-плейс, а ради спасения ее брака. Время! Почему судьба отвела ей так мало времени? Если бы только у нее был еще один день, одна неделя, один месяц — она бы добилась любви Джеймса. Сейчас же Лора была вынуждена сдаться еще до того, как прозвонил последний удар гонга. Бой закончен.
Силы покинули ее, тело обмякло, смирившись с поражением.
— Нет, я не хочу ничего брать с собой.
Ничто материальное больше не представляло для нее никакой ценности. Боже, как же глупа она была, придавая так много значения вещам! Имущество. Родословная. С пеленок Лору Нолан учили дорожить всем этим, но ей следовало бы давным-давно понять, что люди намного важнее вещей. Она усвоила этот урок дорогой ценой, вынужденная расстаться с тем, кого любила больше всего.
Они собрали только туалетные принадлежности и сменное белье, сложив все в сумку. Джеймс подогнал машину к крыльцу. Лора заперла переднюю дверь и приложила ладонь к растущему у крыльца прохладному дереву, словно к сердцу любимого человека, как будто опасаясь, что в любой момент оно перестанет биться.
Наконец, проглотив слезы, она повернулась и побежала вниз по ступенькам к машине.
Стекло хрустело под каблуками Джеймса.
— Все хуже, чем я думал, — сказал он, наклоняясь, чтобы поднять осколок бесценной люстры, которая раньше висела в столовой.
Вид у него был сердитый. Пейден швырнул кусок хрусталя вниз, и тот застучал по куче осколков у него под ногами. Лора, следившая за ним, отвернулась, стараясь не выдавать своего отчаяния.
Предыдущие сорок восемь часов были просто кошмаром. Дорога в Мейкон оказалась одним из самых тяжелых испытаний за всю ее жизнь. Машины двигались бампер к бамперу, и ситуация еще более усугублялась дождем. Такие же испуганные люди, как и Лора, спешно покидали свои дома, не зная, будет ли у них куда вернуться после того, как «Бетти» вдоволь нарезвится.
Когда они добрались до мотеля, вся их семья уже устроилась в небольшом номере. Во всем Мейконе больше не было ни одной свободной комнаты. Джеймс и Бо галантно предложили поспать в машинах, предоставив комнату дамам. В первую ночь Лора почти не могла заснуть. Мэнди, спавшая вместе с ней, брыкалась, как молодой жеребенок; Глэдис храпела; Леона во сне постанывала. Но главной причиной бессонницы была тревога.
Худшие опасения Лоры оправдались на следующее утро, когда газеты и телевидение сообщили, что Грегори сильно пострадал от урагана. Город оказался в самом его эпицентре, так что на него дважды обрушивались ураганный ветер и страшный ливень. Город пережил несколько шквалов, которые оставили после себя массу повреждений.
Только через сутки, когда вода стала спадать и опасность миновала, горожане получили разрешение вернуться в Грегори. Джеймс решил пока оставить всех домашних в Мейконе. Чтобы им было удобнее, он снял еще одну комнату, как только та освободилась.
— Пока я не узнаю, как дела дома, вам лучше побыть здесь, — сказал он оставшимся, увидев, как они расстроены и удручены. — Мы свяжемся с вами, как только что-нибудь узнаем.
Перед тем как они с Лорой отправились в Грегори, Пейден заставил Бо взять деньги, поцеловал мать и Мэнди, а строгой Глэдис велел присматривать за ними.
Возвращались обратно в Грегори в полном молчании. Бесполезно было строить предположения о том, как сильно пострадал Индиго-плейс. Когда супруги подъехали к побережью, представшая перед глазами картина разрушений подготовила их к худшему.
Но сердце Лоры радостно забилось, когда они въехали в ворота и она увидела, что внешние стены уцелели. Конечно, на побеленном кирпиче выделялась грязная черта, показывавшая, как высоко поднялась вода. Часть крыши снесло, окна были без стекол, но сам дом устоял.
Джеймс, бормотавший ругательства, явно не способствовал улучшению ее настроения. Изучая нанесенный ураганом ущерб, Пейден наверняка думал о том, что неудачно вложил капитал. Он истратил на этот дом целое состояние, а отдачи не получил. Потребуется еще одна такая же кругленькая сумма, чтобы убрать всю грязь и отремонтировать дом, — и это еще без учета фамильных ценностей, которые придется заменить. Страховка покроет лишь часть убытков. Но если смотреть на вещи реально, зачем ему все это? Зачем такие заботы и такие затраты теперь, когда в этом нет необходимости? Джеймс Пейден, бывший изгой, уже достиг своей цели. Город, который когда-то насмехался над отщепенцем, теперь преклонялся перед ним. Джеймс выполнил то, что наметил. Он показал себя достойным уважения всего города. Если он собирается еще раз вложить целое состояние в собственный дом, то это может быть и в Атланте или еще где-нибудь. Ему больше не нужен свой дом именно в Грегори.
Когда он уедет, позовет ли он ее с собой, думала Лора. Сейчас этот вопрос был для нее самым главным. Ее миссия была выполнена. Пейден женился на ней ради ее имени и ее знаменитого адреса. Больше они ему были не нужны, а за пределами Грегори ценность их равносильна стоимости кучки бобов. А то, что у них с Лорой было в постели, Джеймс может запросто получить где угодно от бесчисленного числа женщин — ему не привыкать.
— Пойду, проверю конюшню. — Лора поспешила уйти, прежде чем он заметит слезы, навернувшиеся ей на глаза, или услышит, как предательски дрожит ее голос.
Она брела через целое море грязи, не обращая внимания на то, что пачкает ботинки и нижние края джинсов. У нее все похолодело внутри, когда она увидела, что одна из больших веток виргинского дуба оторвалась от величественного ствола, выдерживавшего ураганы на протяжении столетия. Пирс, на ремонт которого у Джеймса ушло столько сил и времени, просто исчез. Но все это не причиняло такую боль, как мысль о том, что придется расстаться с Джеймсом и Мэнди.
Индиго-плейс, 22, был не вечен. Доказательства этому сейчас были повсюду, куда бы она ни посмотрела. А ее любовь к Джеймсу никогда не умрет. Индиго-плейс был ее прошлым. Джеймс стал ее будущим.
Лора вошла в сумрачную конюшню, чудом оставшуюся совершенно нетронутой. Вода залила огромный сарай, но Лора забралась по лестнице на сеновал, где было сухо и приятно пахло сеном, легла на старое одеяло, свернулась в плотный клубочек и зарыдала.
— Лора?
Она не знала, сколько времени проплакала, но, услышав голос Джеймса, резко села. Тыльной стороной ладони торопливо вытерла залитое слезами лицо.