II
Море страшно штормами, пустыня — песчаными бурями. Как капитан корабля не имеет права ни на миг ослаблять своего внимания, так и человек, находящийся в пустыне, не должен забывать о подстерегающих его опасностях. Пустыня коварна, не успеешь опомниться, как может случиться беда. Не верьте глазам, будто она уныла и тиха. Пески могут казаться даже ласковыми и безобидными, но сколько гнева и ярости таится в их глубине! Они подло, тайно, без предупреждения могут напасть на вас.
Только что было тихо и безмятежно спокойно, как вдруг, вы даже не успеете заметить этого, все кругом приходит в движение. Маленький волчок, кружившийся среди высохших трав, неожиданно превращается в смерч. Не проходит и минуты, как все кипит, словно в адcком котле. И сразу все окрест начинает дрожать, как сухой лист. Живое должно прятаться — и горе тому, кто не успел укрыться от опасности. Какая-то неведомая сила укутывает все в покрывало мрака, желая втянуть в свой черный зев. Наступает хаос. Пустыня беснуется. А наделает бед — и притихнет, как ни в чем не бывало. Устав от буйства, песок успокаивается и, словно преступник, начинает прятать следы своих козней. Глядишь, все стало, как прежде. Но это только на первый взгляд. Стоит присмотреться повнимательнее, как замечаешь барханы там, где вчера еще их не было и в помине. Словно злой завоеватель нагрянул со своим войском и повсюду наставил шатры с подрагивающей на ветру парусиной.
Пустыня безжалостно надругалась и над Ходжаназаром-ака. Человек с золотыми руками, он одним из первых пришел в Кызылкумы. Судьба его была связана с жизнью всей страны, и он, искренне преданный общему делу, не мог не приехать сюда, в эти безводные пески, накаленные солнцем. Он оставил живительный, как весна, зеленый оазис, звенящие струи вод, оставил друзей, этот густобровый, с добрыми глазами и поседевшими усами человек, готовый выполнить любую работу, и возвел здесь первые жилища для строителей, техников, монтажников, рабочих, которые ехали сюда со всех концов страны. Он работал дни и ночи не покладая рук, словно испытывал свою силу и мастерство. Только один враг был у этого человека — пустыня. И она решила отомстить ему.
Однажды к вагончику, где он жил, подъехала грузовая машина. Из кабины выскочили две девочки.
— Папа! Папочка! — повисла на нем младшая дочь. — Мы соскучились и приехали к тебе погостить. Мама нас отпустила.
— Просто покоя нам не давала ваша балованная. «Хочу к папе» — только и твердила день и ночь, — пояснила старшая.
— Добро пожаловать, доченьки! — Ходжаназар-ака ласкал их, а сам тревожился: «Как они будут тут жить, мои родненькие, тут даже воды напиться вдосталь нельзя...»
Да, не зря беспокоился старый Ходжаназар. На следующий день нагрянули черные тучи и среди дня все смерклось. Ветер принялся лизать барханы, набираясь сил, и вскоре начал свою разрушительную работу. Он швырял в окна пригоршни песка, заставлял вздрагивать дощатые стены жилых вагончиков и, казалось, вот-вот погонит их в глубь пустыни. Лучше бы Ходжаназару отправить дочек домой, но младшая, любившая отца пуще всего на свете, ни за что на это не соглашалась. Что было делать? Уехать вместе с ними, оставив стройку? Нет, даже на день не мог он прервать работу. Ведь прибывали все новые и новые рабочие, и потребность в жилье возрастала ежечасно.
А пустыня разбушевалась не на шутку. Девочки прижались друг к другу на койке, дрожа от страха. Ходжаназар-ака, вместе со своей бригадой помогавший укрывать технику, прибежал с работы домой, лишь когда ветер превратился в ураган. Вагончик занесло песком до половины. Под порывами беснующегося ветра Ходжаназар с трудом откопал дверь и вошел внутрь. Сестренки были в беспамятстве от страха, а младшая горела, как в огне. Видно, воспаление легких.
Туябулак отсюда в двадцати пяти километрах. Там врач. Необходимо найти машину. Ходжаназар уговорил одного шофера, и они поехали. Ревя мотором, газик с трудом пробирался вперед. В двух шагах ничего не было видно. Иногда колеса начинали буксовать в песке, и машина дрожала от напряжения.
Вдруг песчаная волна едва не опрокинула ее. Каким-то чудом газик остался на колесах.
— Все! — злобно сказал шофер.
— Доехали? — радостно спросила старшая девочка.
— Где там доехали! — пробурчал шофер. — Еще километров десять...
Больная тихо стонала на руках отца. Что делать? Бросить машину и пойти пешком? Нет, это было невозможно. Буря не прекращалась, тучи песка слепили глаза, сбивали с ног. С огромным трудом, чуть не через каждый метр вытаскивая машину, вязнувшую в песке, Ходжаназар и шофер преодолели еще несколько километров, но в конце концов машина окончательно застряла.