– Я тоже, – признался Августин. – И мне стыдно, что я их не испытываю.
Бонни издала воинственный клич и прыгнула на спину Августина. Сцепившись в любовных объятиях, они покатились по земле.
Появившийся из зарослей Сцинк улыбнулся.
– Животные! – притворно-гневным голосом закричал он. – Вы ничуть не лучше животных, совокупляющихся на глазах у людей!
Бонни и Августин поднялись, отряхиваясь. Губернатор представлял собой любопытное зрелище. Ветки и мокрые листья торчали в его спутанных волосах, на подбородке поблескивали пучки паутины. Он двинулся к костру с криками:
– Прелюбодеи! Развратники! Как вам не стыдно!
Августин подмигнул Бонни.
– Вот о стыде я как-то не подумал.
– Да, это просто ужасно.
Губернатор объявил, что на завтрак у него имеется вкусный сюрприз.
– Ваши любовные игры разбудили меня ночью, поэтому я решил поохотиться.
Из карманов куртки он извлек две небольшие, только что освежеванные тушки.
– Могу предложить на выбор кролика и белку.
Потом они затушили костер и сложили вещи в фургон. Пользуясь схемой, которую Августин получил благодаря любезности Марго и Дэвида, они без труда отыскали Калуса-драйв. Черный джип «чероки» был припаркован посередине улицы перед сильно разрушенным домом, его брызговики с непристойными картинками спутать было невозможно. Сцинк приказал Августину не останавливаться, они проехали еще полмили, а назад отправились пешком.
Бонни с тревогой заметила, что Августин не взял с собой ни пистолет, ни стрелявшее шприцами ружье.
– Мы идем на разведку, – пояснил Августин.
Они свернули с Калуса-драйв и направились к нужному дому по параллельной улице. Подойдя ближе, пересекли двор и юркнули в брошенный дом, стоявший как раз напротив дома 15600. Через разбитое окно спальни им прекрасно были видны входная дверь, гараж, джип «чероки» и еще две машины на подъездной дорожке.
Марго и Дэвид оказались правы, на джипе уже не было украденного у них номерного знака.
– Наверное, он сделал так, – предположил Сцинк. – После того, как избил Бренду, снял номер с джипа и заменил его номером, возможно, вон с того «шевроле».
Рядом с гаражом стояла последняя модель «каприче», номерной знак на ней отсутствовал. Второй машиной был «олдсмобил» с ободранным виниловым верхом и без колпаков на колесах. Августин сказал, что неплохо было бы выяснить, сколько человек находится в доме. Сцинк хмыкнул в ответ.
Бонни пыталась предположить, что же будет дальше. Как она понимала, в планы губернатора не входило оповещать полицию. Оглядевшись вокруг, она ощутила приступ меланхолии. Комната, в которой они находились, принадлежала ребенку. На полу валялись яркие пластмассовые игрушки, промокший плюшевый медвежонок лежал лицом вниз в лужице дождевой воды, на передней стене были развешаны деревянные фигурки популярных диснеевских персонажей: Микки Маус, Дональд Дак, Сноу Уайт. Странно, но эти фигурки заставили Бонни вспомнить их с Максом медовый месяц. Первое, что купил Макс в «Волшебном царстве», была шапочка для гольфа с изображением Микки Мауса.
«Я должна была с самого начала понять, что он за человек, – подумала Бонни. – Господи, его уже, наверное, не исправишь».
Она подошла к детской кроватке, чтобы осмотреть ее. Матрас покрывала темно-зеленая плесень, по пушистому розовому одеялу ползали красные муравьи. Бонни подумала о том, что же случилось с ребенком и его родителями. Наверняка они успели выскочить из дома до того, как рухнула кровля.
Августин от разбитого окна призывно помахал ей. Чувствуя, как колотится сердце, Бонни подошла к мужчинам и опустилась на колени между ними. « Что же я делаю? Куда это все меня заведет!»
К дому 15600 по Калуса-драйв подъехала еще одна машина. Белая малолитражка.
Из нее вышел мужчина. Худой, похожий на священника, седые волосы, коричневая ветровка, поношенные темные брюки. Бонни он напомнил ее домовладельца из Чикаго. Как же его звали? У него еще жена играла на пианино. Черт возьми, как же его звали?
Стоя возле машины, старик надел очки. Он посмотрел на листок бумаги, потом на номер, нарисованный краской на стене дома. Удовлетворенно кивнул. Снял очки, сунул их в левый карман ветровки, а потом похлопал ладонью по правому карману, как бы проверяя что-то.
«Как он может ходить в такую жару в ветровке, – подумала Бонни. – Разве может человек замерзнуть летом в Майами?»
– Кто это может быть такой? – спросил Августин.
– Подрядчик, рабочий какой-нибудь, что-то вроде этого, – предположил Сцинк.
Бонни увидела, как старик выпрямился и решительно направился к входной двери. А потом вошел в дом.
– Мне показалось, что в доме промелькнула женщина, – сказал Августин.
– Да. – Сцинк задумчиво почесал бороду.
Кридлоу! Бонни вспомнила. Ее бывшего домовладельца звали Джеймс Кридлоу. А жена его была учителем музыки, ее звали Регина. Ведь она совсем недавно жила в Чикаго... Бонни стало стыдно, что она не смогла вспомнить. Джеймс и Регина Кридлоу, конечно же.
– Что будем делать, капитан? – спросил Августин.
Сцинк положил бородатый подбородок на подоконник.
– Ждать.
Прошло два часа, но старик так и не вышел из дома 15600 по Калуса-драйв. Бонни начала волноваться.
В это время к дому подъехала еще одна машина.
Глава 20
У Нерии Торрес не было желания добираться до Бруклина на автомобиле, чтобы отыскать там ограбившего ее мужа.
– Тогда летите самолетом? – предложила Селест, студентка-выпускница, которая ехала в «фольксвагене» вместе с Нерией и профессором, ее любовником.
Профессора звали Чарльз Гейблер, областью его интересов являлась парапсихология.
– Нерия не полетит, – заявил профессор. – Она до смерти боится самолетов.
– Вот это да, – удивилась Селест, готовившая еду на портативной плитке в кузове фургона «фольксвагена».
– Дело не только в самолете, а еще и в Бруклине, – подала голос Нерия. – Как я отыщу Тони в таком месте?
– Я знаю как, – оживилась Селест. – Наймите экстрасенса.
– Прекрасная идея. Мы позвоним Крескину.
– Нерия, нет необходимости в таких уловках, – вмешался профессор.
– Как раз есть такая необходимость.
У нее и доктора Гейблера почти кончились деньги, когда неделю назад, перед отъездом из Юджина, штат Орегон, в Майами профессор предложил молоденькой Селест присоединиться к ним. Селест обладала значительными средствами, щедрым сердцем и соблазнительно торчащими грудями. Нерия отнюдь не питала иллюзий относительно причин, побудивших профессора пригласить Селест поехать с ними, но старалась сейчас не обращать на это внимания. Ведь им требовались деньги на бензин, а сумочка Селест была полна кредитных карточек. Где-то возле Салина, штат Канзас, Нерия почувствовала необходимость напомнить доктору Гейблеру, что он слишком много внимания уделяет их спутнице и ведет себя не только грубо, но и неприлично. Профессор, похоже, внял ее словам.
Честно говоря, Нерии уже начал надоедать доктор Гейблер со своими идиотскими голубыми и красными магическими кристаллами. Он занимался мистическим лечением, Боже мой, да если ты выкурил приличную дозу, то и коробка молочной смеси покажется вполне мистической. Вот так профессор и проводил, в основном, все время, охотно предоставив Нерии и Селест вести машину.
– Я в любом случае поеду в Майами, – заявила Селест, отсыпая две чашки шелушеного риса. – Буду работать в одном из палаточных городков, готовить пищу для бездомных, если потребуется.
Профессор взглянул на Нерию Торрес глазами, воспаленными, как у охотничьей собаки.
– Дорогая, все зависит только от тебя. Мы поедем туда, куда ты пожелаешь.
Они остановились в кемпинге возле шоссе № 20 вблизи Атланты, чтобы обсудить, куда дальше ехать – в Нью-Йорк или Майами, на север или на юг. Нерия Торрес прокрутила в памяти ошарашивший ее разговор с незнакомкой, ответившей по телефону Тони. И чем больше Нерия рассуждала об этом разговоре, тем больше сомнения одолевали ее. Да, ее свинтус-муженек вполне мог втюриться в двадцатичетырехлетнюю блондинку, но совершенно невероятно, чтобы она могла увлечься им. И почему Бруклин? В Нью-Йорке никому не нужны трейлеры. В истории незнакомки концы не сходились с концами.